— Поэтому я поспрашивал у стариков в городе, много читал и пытался следить за Мари’а. Как оказалось, о них мало что известно. Единственное, что известно наверняка: юродивыми не рождаются, они потрясающе физически сильны, они постоянно чудят.
— Ну это мы и так с тобой знаем и убедились сами.
— Верно, — кивнул Роси — а вот некоторые бабушки и деды, мне по большому секрету рассказали, что юродивые обладают необъяснимыми силами, что они могут двигать предметы не касаясь их, что могут видеть, то, чего нет и что у них есть под плащом вещи, которые ну никак не могли туда поместиться или предназначение которых совершенно неизвестно.
Тут меня, как пробило, пробило голову от осознания того, что перечисленное Роси абсолютная правда, всё это я уже видел в исполнении Мари'а.
— Тоже осенило? — Роси смотрел на меня, с удовлетворением — я про них знал, только то, что рассказал ты и что видел сам, благодаря Мари'а.
— Так, так, погоди, — прервал я его, подняв руку — я понял, что слухи не врут, сам многое видел. То есть ты хочешь сказать, что Мари'а видит мою смерть? — от этих слов меня аж мурашки пробрали от кончиков волос до кончиков пальцев на руках и ногах.
— Да, — вновь вернувшись к холодному голосу, кивнул он, от чего создалось ощущение, что выпущенные им ранее «корни любопытства» покрылись инеем от чего меня пробрала лёгкая дрожь
— Этому есть подтверждение. Помнишь ты рассказывал, как юродивый опрокинул чан с едой?
— Ну да.
— Что, если еда была отправлена? Ты сам сказал, пир закатили в честь огромного успеха, а там, где для кого-то успех, то для другого большой провал. И тот, для кого, это обернулось провалом решил всех перетравить. Такое возможно?
— Вполне, — немного не уверенно кивнул я.
— Или, тот случай, когда один юродивый после боя напоил охранника своей мочой, что, если во время боя, этот охранник, испугался и побоялся что-то сделать? Как говорят в вольных поселениях — зассал.
— Хм… — задумался я — твоя правда, что-то общее можно найти между фразой зассал и флягой с мочой, кажется я понял твою мысль, на основании этого, и креста над моей головой ты подумал, что я скоро умру?
— Да, но не только. Сначала она следила за тобой, придавила тебя каменной плитой, словно крышка надгробия, пойманная мертвая мышь, сейчас крест над головой. Кажется, кочевники именно так обозначают места захоронения.
— Так блядь, погоди. Дай подумать. Сложно… Получается так: за мной кто-то или что-то следит, это давит на меня словно могильная плита, я словно пойманный в ловушку зверь умру? — фразу, я уже заканчивал с пересохшим горлом.
— Примерно. Я бы начало изменил, над тобой нависла угроза, которая давит на тебя, со второй половиной я согласен, — Роси посмотрел на меня серьезным и одновременно грустным взглядом.
От того, что я осознал. Меня охватила ещё более сильная дрожь и чувство тяжести вернулось с новой силой, и словно прибило меня к земле, мне захотелось убежать, спрятаться где-то глубоко свернуться комочком в руках Лин-лин…
— И что теперь? — сухими губами еле проскрипел я…
— Ничего. Можно по этому поводу не переживать.
— Х-ха-ха-ха-х, — пробило меня с чего-то, на смех — тебе то легко говорить, — вытирая выступившие слёзы просмеявшись, сказал я — с твоей неуязвимостью тебе ничего подобного не стоит боятся!
— Живо взял себя в руки, — еле шевеля губами, произнёс Роси, его ледяной голос в этот раз не успокоил меня, а заморозил.
Это продлилось буквально мгновение, но появилось ощущение, что из мира исчезло все тепло и наступила зима. Этого, оказалось достаточно, чтобы охладить начинающуюся у меня истерику.
— Если тебе от этого станет легче, то знай, что не такой уж я не уязвимый, — продолжил он уже обычным голосом — да, я могу защититься почти от любого удара, но это касается только тех, которые я вижу или догадываюсь. При этом меня можно застать врасплох, что недавно доказала Мари'а, — он с усердием почесал бок, по которому получил от неё, закончив, он продолжил — и это помогает только от внешних ударов, внутри я беззащитен. Поэтому я могу подавиться, меня можно утопить, мне могут что-нибудь оторвать, так как при растягивании разрыв начинается изнутри. Или на худой конец, меня может чем-нибудь придавить. Я не пострадаю от этого, но вылезти я не смогу сам, и я могу помереть. Вспомни случай с молоссом, я смог защититься и убить его, но остался под ним, не помоги вы мне тогда, так бы и остался там лежать пока бы падальщики не пришли.
Его морозящий голос и этот рассказ немного отрезвили мне голову. Да и Роси в моих глазах уже действительно не казался мне столь неуязвимым как ранее.