Выбрать главу

Между тем отказать в наличии ума Красавцу Мужчине просто невозможно. Он начинал свою издательскую карьеру как скромный составитель сборников по уходу за разными породами собак. Потом в его светлую голову пришла идея самому написать книгу о собаках, причем объединить все породы под одной обложкой. Книга получилась удивительная. Я вам приведу только один абзац. «Кличка собаки должна быть по возможности одно- или двухсложной, звучной и легко произносимой, — сообщал благодарному читателю Красавец Мужчина. И далее: — Использование трехсложных слов нежелательно. Образцами неплохих кличек могут служить: Треф, Гриль, Фиф-фи, Люмпи, Шлёт, Бонцо, Вихтль, Вальди, Флик, Хексе. Менее удачны, но вполне пригодны: Шуфтль, Шнафтль, Шнифтль, Мёрхен, Бруммерль, Крампус, Вальдман. А от таких, как Балдуин, Люцифер, Хёрнзималь, Зюссеккен, Буммеланд, Обергаунер и Персифлаге, лучше вообще отказаться».

(На этом месте моего рассказа Мышка задумчиво сказала: «У меня когда-то были две рыбки — Гильденстерн и Розенкранц. Жили душа в душу, а потом — бац! — Гильденстерн сожрал Розенкранца. Причем со всеми потрохами». На что Мурка грубо заметила: «Лучше бы ты назвала их Монтекки и Капулетти». Но я отвлеклась.)

Итак, о Красавце Мужчине. После выпуска книги по уходу за собаками его срочно перевели из отдела мелких домашних животных в отдел школьных учебников, которые в большом количестве выпускало издательство. Красавец Мужчина резво взялся за дело и к новому учебному году отредактировал два учебника — по химии и математике, немножко перепутав таблицу Менделеева с таблицей умножения, так как не видел в них большой разницы. А начальство тоже не уследило. Оно ведь тоже в таблицах ни бельмеса не смыслило и Менделеева от умножения не отличало. (На этом месте Мура язвительно заметила, что перепутать таблицу умножения с таблицей Менделеева все равно что перепутать Геннадия с ванадием. Мы с Мышкой промолчали и не стали ей напоминать, что она сама недавно перепутала в магазине таблицы женских и мужских размеров и долго ныла, чтобы ей дали дамские брюки с воротничком сорок пятого размера.) Так вот, после того как учебный процесс половины московских школ встал в ступор и в Министерство образования поступила петиция за подписью четырехсот двадцати пяти учителей химии и математики с просьбой срочно закрыть издательство, Красавца быстро повысили до заместителя главного редактора, а там и до главного редактора. Чтобы он уже никогда ни за что не отвечал. И вот теперь судьба бросила меня в творческие объятия этого мощного мыслителя.

На следующий день я поехала в издательство заключать договор об очень серьезных намерениях. Я планировала заработать на забавном романчике пару тысяч баксов. Сказывалась моя неопытность в подобных делах и чудовищная самонадеянность. Я очень высоко ценила всегда труд писателя. Еще я очень высоко ценила себя как личность и как писателя, способного выдать самые неожиданные идеи. Мне казалось, что меньше двух тысяч баксов я точно не стою. А может, даже больше. Могу представить вам ход моих рассуждений. «Вот если бы я тонула, — думала я по дороге в издательство. — Интеллектуал заплатил бы две тысячи баксов, чтобы меня спасли? Не уверена. А если бы мы разводились? Заплатил бы он две тысячи баксов, чтобы от меня избавиться? Конечно! Значит, я столько стою? Значит, стою!»

С этими радостными мыслями я вошла в двери издательства и предстала пред томные очи Красавца Мужчины.

Он меня поразил. Да-да, не удивляйтесь. Он меня поразил, хотя поразить меня трудно. Я этого добра за свою жизнь навидалась. Однако на добро, которое сидело передо мной в редакторском кресле, можно было бы ставить большой жирный фиолетовый знак качества. Более обольстительного мужчины я еще не встречала. Булавка для галстука произвела на меня особенно сильное впечатление. Чудный скромненький бриллиантик, каратов, думаю, шесть-семь, надетый на платиновую стрелу. Я даже подумала, что неплохо бы с первого гонорара подарить такую булавку Интеллектуалу. Но тогда пришлось бы покупать ему галстук, галстук потащил бы за собой новую рубашку, а там недалеко и до костюма докатиться. Нет уж, лучше я куплю себе изумрудные серьги. Хотя мне они ни к чему. У меня же уши не проколоты. Зато у меня есть десять пальцев. Это большая удача в жизни. Может, купить пару колец? Но тут мои размышления прервал Красавец Мужчина.

— Вот договор, — вкрадчиво сказал он, протягивая мне какие-то листочки. — Вы должны через две недели сдать готовый роман общим объемом четыреста тысяч знаков. К сожалению, гонорар мы вам заплатить не сможем.