— Придется долго ждать, — ответила кассирша. — Надо заказывать на складе.
— Завтра приду, чтобы были! — приказала мама и удалилась с Рогнедой в обнимку.
Назавтра сцена повторилась. К концу недели она в этом книжном магазине «Москва» так всех запугала, что они при виде ее цепенели и всем дружным коллективом тут же бежали на склад. В общем, за маму я была теперь спокойна. И поехала надзирать за Коляном и Викентьевной. Колян и Викентьевна шныряли между стеллажей в «Доме книги». Видно было, что это занятие за истекшую неделю уже вошло у них в привычку. Короткими перебежками, пригнувшись к полу, они перемещались по проходам, воровато оглянувшись, доставали из-под полы книгу и совали на полку. Я обнаружила экземпляры Рогнеды на лучших местах в разделе «Собачьи корма», «Транспорт», «Вязание», «Выпечка», «Прикладная математика», а также среди портретов первых лиц государства. Коляну и Викентьевне я мысленно поставила пять с плюсом. Оставалась Мышка, в которой я совсем не была уверена. Мышку я застала в ее районном книжном магазине. После разборок с Джигитом она старалась от дома далеко не отходить, чтобы не оставлять Джигита без надзора. На двери книжного магазина я с большим удивлением увидала плакат, написанный Мышкиными венгерскими фломастерами: «ЧИТАТЕЛЬСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ, ПОСВЯЩЕННАЯ ВЫХОДУ В СВЕТ МИРОВОГО БЕСТСЕЛЛЕРА «ЛЮБОВЬ, ПОБЕЖДАЮЩАЯ КЛИМАКС». ТОЛЬКО У НАС! ТОЛЬКО СЕГОДНЯ! ЛИДЕР ПРОДАЖ В 25 СТРАНАХ МИРА!». Я осторожно заглянула внутрь. Посреди зала сидело штук пятьдесят девушек разной степени свежести. Перед ними с Рогнедой наперевес стояла Мышь. На голове у нее красовались разноцветные бигуди. Видимо, она очень тщательно готовилась к конференции и перед выходом на нервной почве забыла выудить бигуди из волос. Одна красная бигудина торчала особенно нахально, как рожик у чертика. Сияя глазами, хорошо поставленным голосом Мышь декламировала особо полюбившиеся места из Рогнеды. Девушки рыдали, смеялись, хлопали в ладоши и кричали: «Так им, проклятым сарацинам! Ату их! Ату!» Я стояла за дверью и тихо удивлялась. И это — Мышь! Моя Мышь! Тихая, скромная, стеснительная, неприхотливая в быту, непритязательная в еде! Что все-таки дружба делает с человеком! Как облагораживает!
— Ты была прекрасна, — честно сказала я Мыши после конференции.
Я уж не знаю, что случилось, то ли неземная красота Рогнеды виновата, то ли мой литературный талант, то ли героические усилия, предпринятые моим десантом, но тираж разошелся в считанные дни. Красавец Мужчина вызвал меня к себе, пожал руку и заявил, что издательство приступает к допечатке тиража общим количеством 200 тысяч экземпляров. После чего напоил чаем с шоколадным эклером. Одним. О гонораре не заикнулся. А мне самой было неловко поднимать эту тему. Назавтра меня пригласили на телевидение для участия в дневном ток-шоу. Это была слава. Она пришла на мягких лапах, и потому я не сразу ее заметила.
Интеллектуал ревновал. Он ревновал меня к моей славе все время, пока я собиралась на ток-шоу и красила ногти кроваво-красным лаком, чтобы не потеряться на экране.
— Ну, и что умненького ты собираешься рассказать зрителям? — язвительно спрашивал он.
Я пожимала плечами. Ток-шоу не для того созданы, чтобы в них говорили что-нибудь умненькое. А для того, чтобы в них блистали всякие знаменитости вроде меня.
— Ты хоть знаешь, о чем будет идти речь? — продолжал допытываться Интеллектуал.
Я пожимала плечами. Какая разница! Даже если о способах обжига кирпичей!
Тема моего ток-шоу звучала так: «Пуговицы и их влияние на судьбу человека».
Встретили меня чудесно. Провели в гримерку. Напудрили. Проводили в студию. Усадили в красное кресло. Зрители приветствовали меня овациями. У каждого в руках была моя Рогнеда. Аплодисменты не смолкали минут пятнадцать. Ведущая назвала меня «наша знаменитая соотечественница, чьими книгами зачитывалось не одно поколение советских людей». Я встала и раскланялась. После этого ведущая поинтересовалась, какими пуговицами я пользуюсь, когда отвлекаюсь от творчества, квадратными или круглыми. Я честно сказала, что никакими. Ведущая удивилась: «Как же так, все люди пользуются пуговицами!» Я ответила в том смысле, что она очень прямолинейно трактует реальность. Отнюдь не все люди пользуются пуговицами. Вот я, к примеру, ношу или свитер, или майку. Есть, правда, у меня одна кофта, но она на молнии. Тогда ведущая поинтересовалась насчет брюк. Брюки тоже на молнии, ответила я. Ведущая оказалась строптивая и вступила со мной в принципиальный спор. Она заявила, что у каждой молнии сверху есть пуговица. Я согласилась, но заметила, что совершенно не обязательно ею пользоваться. Я вот, например, всегда забываю ее застегнуть, и ничего, брюки ни разу не свалились. После этого я встала и продемонстрировала аудитории свою расстегнутую пуговицу. Аудитория стонала от восторга. «А теперь послушаем другое мнение!» — провозгласила ведущая и переключилась на другого гостя. Оставшиеся 45 минут я просидела молча, делая культурное лицо. После эфира я вышла в коридор. В коридоре стояла толпа. Толпа требовала автографов. Я их дала. Сто пятьдесят шесть штук. Одним махом. А одна очень интеллигентная бабушка сказала, что моя книга перевернула ее представление о жизни и у нее неожиданно прекратился застарелый климакс.