Карусель раскручивалась, и за маревом стали угадываться силуэты моих ребят, вращающиеся лопасти и кабина Ми-8. Их ещё не было видно, но я понимал, что ещё чуть-чуть… Ещё совсем немного, и шисаи Анита увидит в моих глазах не только парней и вертолёт, но и жёлтые глаза демона.
Но я не собирался ей ничего показывать! Я никому тут не собирался ничего показывать! Если я и поделюсь своей болью о погибших парнях и о потерянном мире… если я и поделюсь своими демоническими глюками, то только по собственному желанию. Ненавижу, когда лезут в голову без спроса.
Поэтому я волевым усилием отвёл взгляд в сторону и сказал верховной жрице:
— Простите, шисаи Анита, что-то голова кружится. Наверное, я поспешил поднялся, нужно полежать ещё.
На самом деле я просто хотел освободиться от её внимания. И слинять из этого места побыстрее. Пусть только уйдёт отсюда и оставит меня в покое.
Но верховная жрица не торопилась уходить. Она задумчиво сидела и посматривала на меня из-под полуопущенных ресниц.
— Не знаю, что ты скрываешь, — наконец сказала она. — Не вижу…
И я порадовался, что прервал с ней контакт. Эта жрица залезла бы в мою черепушку и глазом не моргнула б!
— Я успела понять, что ты силён, — продолжила она через время, и я насторожился. — Но не почувствовала угрозы.
Я облегчённо выдохнул.
— Но это не значит, что угрозы не будет завтра или послезавтра. Хотя… Завтра скорее всего не будет, сейчас ты слишком истощён. Так что, три дня ничего не изменят…
Она размышляла вслух, а меня бросало то в холод, то в жар.
Чтобы отвлечься, я начал рассматривать высокие колонны, которые подпирали потолок, и огромные окна.
Лечебница явно была при храме — точно такие же колонны я видел, когда мы с Ёсико возвращались из пещеры.
Судя по окнам, это было одно из крыльев храма. Уж не знаю какое — правое или левое — в окна мне было видно только небо.
Помещение под лечебницу отдали большое — коек тут стояло штук пятьдесят, не меньше.
Пока я рассматривал стены, окна, потолки и колонны, верховная жрица подвела итог:
— … Решено! Старейшина узнает о твоём даре через три дня. А Ишико — сегодня.
— Шисаи Анита, — обратился я к верховной жрице. — Можно спросить?
Она кивнула.
— Когда я в первый раз очнулся, мне показалось, что эти койки были заняты ранеными…
— Да, — просто ответила верховная жрица. — Всеблагая исцелила воинов, и они отправились на стену.
Я приподнялся и увидел, что несколько коек всё ещё заняты.
— А они? — я кивнул в сторону оставшихся раненых.
— Их раны требуется больше времени. Но они тоже скоро исцелятся. Всеблагая исцелит любого, в ком теплится хотя бы искра жизни.
Я вспомнил убитых, которых складывали вдоль стены.
— Мёртвых Всеблагая оживлять не может, — ответила верховная жрица на вопрос, который я не успел задать.
К нам подошла Ёсико.
— Шисаи Анита, — негромко позвала она. — Привели роженицу…
Верховная жрица тут же поднялась.
— Отдыхай, Кизаму, сколько хочешь, — сказала она. — А потом иди домой. За твоей мамой я пошлю, как освобожусь. Если, конечно, она не придёт раньше…
В последних её словах прозвучала ирония, и мне почему-то стало обидно за мамочек. Как бы меня это ни бесило, они искренне переживали о пацане.
Ёсико хотела идти вслед за верховной жрицей, но я незаметно схватил её за балахон и удержал. У меня накопились вопросы, и мне нужны были ответы. А дать их мне пока могла только Ёсико.
— Ты чего? — удивилась девушка.
А я уставился на её грудь, хорошо очерченную натянувшимся балахоном — Ёсико была без лифчика.
И тут до меня дошло: женщины в этом мире лифчиков не носили совсем.
От этих мыслей я снова словил стояк. Пришлось натянуть одеяло, чтобы не так торчало.
— Кизаму, ты чего? — повторила вопрос Ёсико.
Я усилием воли вернулся к мыслям о магии и ответил:
— Ты мне нужна, у меня есть вопросы…
— Я должна пойти помочь верховной жрице, — Ёсико попробовала вытянуть платье из моих рук.
— Кто-нибудь другой поможет! — отрезал я. — А на мои вопросы никто не сможет ответить кроме тебя.
— А подождать твои вопросы не смогут? Там женщина рожает!
— Женщины всегда рожают, — отмахнулся я. — А у меня очень мало времени.
У меня было всего три дня. Это если мама Ишико не расскажет отцу раньше. Что будет, когда отец узнает про мою магию, я не знал. Но интуиция подсказывала: ничего хорошего.
— Ты капризный и избалованный ребёнок! — заявила Ёсико.
— Я давно уже не ребёнок! — рявкнул я. И добавил мягче: — Садись, пожалуйста! Или давай лучше уйдём отсюда. Ты покажешь мне город и заодно ответишь на мои вопросы, — И сделал контрольный выстрел: — А я тебя в кафе свожу. Можем снова в то же самое сходить. Или в любое другое на твой выбор.