— Ну и вопросы ты задаёшь! Если бы я не знал, что ты сын старейшины… Если бы ты не вырос на моих глазах, я бы подумал, что рядом со мной идёт другой человек.
— Люди меняются, Шого, — ответил я. — Люди меняются!
— Это так, — согласился начальник дворцовой стражи.
Пока мы разговаривали, потихоньку дошли до тюрьмы.
Мы шли прямо к зданию, около которого я вот только был, и мне стало интересно, как же мы попадём туда? Где вход?
Вход оказался в городской стене. Чуть дальше тюрьмы были такие же ворота, как на восточной стене. Площадка около ворот была хорошо освещена. Ворота были заперты. У входа стояли два стражника с глефами. Один совсем молодой, а второй… Второму можно было дать и двадцать, и сорок. Но, глядя на его седину и шрам через всё лицо, я решил, что скорее двадцать — во время войны люди взрослеют и стареют быстрее.
Не доходя до ворот, Шого задержал меня, положив руку мне на плечо.
Я повернулся к начальнику дворцовой стражи.
— Я не смогу проводить тебя до самого места, но думаю, ты знал, что делал…
Я кивнул:
— Знал.
— Дам тебе совет: со стражниками не спорь. Они люди подчинённые.
— Да это понятно, — ответил я.
Что такое присяга и приказ я знал хорошо.
— И… — Шого замялся.
— Что? — спросил я, понимая, что сейчас будет что-то важное.
И Шого не подвёл:
— Спи вполглаза, — сказал он.
Собственно, я это и так знал — после того, как отец сказал, что среди охранников могут быть представители клана Такаги.
Но Шого удивил:
— Охранники очень не любят заключённых, которых присылают из храма Всеблагой…
— Так я ж вроде не из храма, а из дома? — удивился я.
— Верховная жрица за тебя лично хлопотала, — усмехнулся Шого.
— Ты так говоришь… Хлопотала… Как будто она меня на отдых отправила…
— На отдых… — хохотнул Шого, но тут же стал серьёзным. — Не слабый тебя ждёт отдых, брат… Но я тебя предупредил. Извини, больше ничего сделать не могу.
И подтолкнул к воротам. И уже около ворот совершенно казённым голосом сказал стражникам:
— Принимайте заключённого!
Стражники остались стоять, как стояли. Только седой стукнул по камню позади себя.
Долгое время ничего не происходило. Но ни Шого, ни стражники ничего не предпринимали. Из чего я сделал заключение, что всё идёт как должно.
От нечего делать я рассматривал ворота. Их можно было закрыть снаружи на огромный засов, которым служило толстое отёсанное бревно. Поднять такое могли бы одновременно несколько человек. Одному это явно было не по силам. Однако, я почему-то был уверен в этом, бревно окажется на воротах при первой необходимости. И отсутствие нужного количества людей помехой не станет.
Сейчас бревно стояло, прислонённое к стене.
Я представил, как оно падает и по пути придавливает несколько человек.
Блин! Да их раздавит нафиг! Почему тогда бревно стоит, а не лежит, чтобы его было легко взять, к примеру, впятером и положить в держатели? Магия? Какая?
Но придумать версии, почему именно так хранится засов и как оно в случае необходимости отправится на ворота, я не успел. В воротах открылась небольшая дверь и вышли двое служивых — один долговязый со следами разгульной жизни на лице — с одутловатостью, свойственной любителям крепких напитков. А второй с маской презрительного высокомерия. В одежде порядок — или педант, или новичок. По взгляду, которым он окинул меня, сразу стало понятно, что он тут далеко не первый день. И из этих двоих старший именно он. У обоих в руках были дубинки.
Шого передал им меня, обменялся дежурными фразами и ушёл.
Я вспомнил, как перед ним вытягивались стражники в восточных воротах, сравнил, как вели себя тут, и понял, что ведомства разные. Для этих он не был старшим по званию, которому нужно оказывать какие-то почести.
Ну что ж, ещё одна деталь этого мира.
Внутри горел яркий свет. Когда я шагнул внутрь, дверь за мной закрылась и тут же задвинулся засов — поменьше, чем снаружи, но тоже внушительный. Точнее, его задвинули двое стражников, которые охраняли ворота изнутри.
Пока мои глаза привыкали к свету, меня тщательно обыскали.
Я не сопротивлялся. С одной стороны, меня предупредил Шого, а с другой, мне нечего было скрывать — оружие я не брал, ничего запрещённого при мне не было. При мне вообще ничего не было, кроме одежды.
Мне приказали раздеться.
Хотелось послать стражников куда подальше, но я сдержался. Разулся, снял рубаху и штаны.
Сказать, что я чувствовал себя беззащитным, было бы неправдой.
Да, конечно, тело у меня ещё оставалось слабым! Но в запасе всё равно было несколько сюрпризов, которые очень удивили бы охранников.
Правда это очень быстро вышло бы мне боком — я не смог бы справиться даже с теми шестью охранниками, которые находились сейчас в этой комнате. И я был абсолютно уверен: если начну сопротивляться, то прибегут ещё…