Мог ли, например, Кравчук — политэкономист на уровне Черновицкого финансового техникума, затюканный секретарь по идеологии республиканского ЦК, убежденный атеист, стоявший потом со свечкой в Святой Софии, мог ли Леонид Макарович даже в волшебном новогоднем сне увидеть горящие самоварным пламенем кирасы французских гвардейцев, красную дорожку к распахнутым дверям Елисейского дворца и улыбающегося ему президента Франции? Так скажите, заинтересован был лично Кравчук в развале СССР или нет?»
Некоторые генералы и офицеры, служившие в Свердловске в те времена, когда Ельцин был там первым секретарем обкома КПСС, рассказывали, что у него было прозвище Волшебник Изумрудного города. По его приказу перед очередным ответственным совещанием союзного масштаба все заборы от аэропорта до центра города выкрашивались неизменной ядовито-зеленой краской, а почти весь личный состав Свердловского гарнизона бросали на уборку улиц. В дни «форумов» прилавки свердловских магазинов чем-то напоминали людям сельскохозяйственные и промышленные выставки…
Тогда он смиренно следовал установленным правилам игры. «Прозревшим революционером» он стал уже в Москве, где его нечеловеческому самолюбию сильно намяла бока партийная верхушка, остерегающаяся его энергии и непредсказуемости. И уже тогда трудно было понять, где бунтарь и погорелец действует по глубоким личным убеждениям, а где просто из чувства неукротимой мести «обидчикам».
Из обиженных и лукавых коммунистов вызревали гвардейцы нового режима…
…В начале февраля 1996 года в Москве побывал командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал-полковник Анатолий Квашнин. И хотя его визит в столицу принадлежал к категории «нерекламируемых», вездесущие газетчики пронюхали, что генерал за закрытыми дверями встречался с президентом. Просочилась информация, что Ельцин обсуждал с генералом военные аспекты своего плана урегулирования чеченского конфликта. Еще одна новость принадлежала к разряду сенсационных: Верховный якобы предлагал Квашинину на выбор две должности — начальника Генштаба и председателя формирующегося Комитета по координации работы, связанной с реформированием силовых структур. Минобороновские источники в Кремле хотя и отказывались комментировать это событие, но и не опровергали его…
Все это давало повод для новых дискуссий и прогнозов на Арбате. Генерал Квашнин до своего назначения на СКВО ничем особым во время службы в ГШ себя не проявил. Более того, многие еспоминали, что в качестве первого заместителя начальника Главного оперативного управления Анатолий Михайлович «приложил руку» кочень неудачному плану чеченской операции. После ее провала шли разговоры, что он слишком мало покомандовал армией и слишком быстро продвинулся по службе благодаря личной расположенности Грачева…
Зимой 1995 года, когда генералы Кондратьев и Воробьев отказались возглавить «южный фронт», министр и предложил Ельцину кандидатуру Квашнина, отрекомендовав его как военачальника, способного переломить ситуацию. Но после того как Квашнин стал командующим войсками СКВО, шифровок о блистательно организованных и проведенных операциях под его руководством в Генштаб, насколько мне помнится, не поступало. Наоборот, после позорного провала операции по окружению банды Радуева у нас на Арбате стали поговаривать о бестолково построенной системе окружения боевиков, к которой имело причастность и командование СКВО…
Поначалу я был убежден, что президентские предложения Квашнину — очередная кадровая байка, непроверенный слух, каких сотни гуляют в МО и ГШ. Но когда об этом всерьез заговорили генералы из ближайшего окружения министра обороны и начальника Генштаба, стало ясно, что это не анекдот. Информация о встрече Квашнина с президентом свидетельствовала, что Ельцин что-то замышляет на «чеченском фронте». Что именно — держалось в строжайшей тайне. Но уже вскоре по стилю работы командующего кое о чем можно было догадаться…
Возвратившиеся из Чечни во второй половине февраля генералы и офицеры Генштаба в своих рассказах об увиденном то и дело замечали, что были поражены «атомной активностью» командующего войсками Северо-Кавказского военного округа генерала Квашнина.
…С особой тщательностью готовилась операция в поселке Новогрозненский, где якобы окопался весь штаб Дудаева. Туда было согнано огромное количество людей и боевой техники. Многие признаки указывали на то, что организаторам операции страшно хотелось победы над «тысячей бандитов», хотя точно не мог сказать никто, сколько же там боевиков окопалось.