Наина Иосифовна часто приезжала помочь ухаживать за тяжело больным свекром. Клавдия Васильевна, мать Ельцина, после смерти мужа почти каждый день заходила к внучкам проведать, помочь, накормить… Жили с 1977 года они почти рядом, Михаил поменял квартиру ближе к Борису. Валентина, младшая сестра, жила в Березниках, она окончила Пермский технологический и осталась в родном городе, как и отец, работая в строительном управлении химзавода.
— Кстати, Наина Иосифовна… А как складывались отношения между двумя братьями? — спросил я. — Миша ведь другой человек, он отказался вступать в партию, когда ему предложили, предпочел другой жизненный путь. Не было трений каких-то, разногласий, споров или неурядиц?
— Да нет, что вы, никогда! Самые нежные были отношения, самые близкие. И жили рядом, и Клавдия Васильевна часто бывала у нас, и Миша. Вот в газете написали, что когда Борис Николаевич умер, Миша отказался приехать на похороны. Конечно, он приехал, хотя у него больное сердце.
Ну кто мог придумать это! Вот он сидел на том же месте, где сидите вы, взял в руки эту газету, поднял на меня глаза, побледнел весь и спросил: «Ная, ну что это? Как так можно?» А что я могла ему сказать? Судиться с ними? Не хочу…
В 1965 году, когда отец Ельцина вышел на пенсию, случилось важное событие в его жизни, важное и, я бы сказал, символическое — был куплен дом в Бутке, в том самом селе, где родился старший сын Боря. Ельцины вернулись в родные места.
Отныне и до самого окончания школы Лена и Таня Ельцины на все каникулы отправлялись в деревню. К бабушке и дедушке. Родители навещали их регулярно — Наина Иосифовна на поезде или вместе с Борисом Николаевичем на служебной машине — приезжали на день, на выходные.
Здесь, в Бутке, было хорошо и детям, и взрослым. Вольный воздух, деревенские друзья, лошади, рыбалка, лес, поле, речка. Часто в дом заходила родня. И дальняя, и близкая. Родни в Бутке, в соседнем Басманове, много.
Кстати, о родне.
— Борис Николаевич в те годы был уже большим человеком в городе, все об этом знали, — продолжаю я выспрашивать семейные подробности у Наины Иосифовны. — Наверное, к нему обращались с просьбами кого-то устроить, чем-то помочь, что-то достать?..
— Нет, никогда.
— А почему? Все знали, что у него такой характер?
— Трудно сказать… Мне кажется, все Ельцины были такие. Борис Николаевич практически никогда не пользовался служебным положением, чтобы как-то обойти закон, или сделать кому-то протекцию, как сейчас говорят, «решить чью-то проблему», или что-то еще. Обращались, может быть, но не ко мне. Может, к Клавдии Васильевне? Но и она мне ничего не говорила. Как-то это не было принято. Он очень этого не любил, и все это знали.
— Но ведь бывают, как бы это сказать, неразрешимые ситуации, когда очень нужна помощь? Неужели ни разу он или вы не отступили от этого правила?..
Она надолго задумалась.
— Да, вы знаете, со мной это один раз было. Наша однокурсница оказалась в очень сложной семейной ситуации, и ей срочно нужно было поменять квартиру, взамен старой, расширить жилплощадь. Я позвонила тоже нашему однокурснику, в институте которого она работала, и просто сказала: ну неужели ты не можешь помочь?
…Однажды Б. Н. позвонил жене на работу и сказал, что через три часа они уезжают в отпуск. Он взял путевки, билеты, надо быстро собраться. Она заплакала. Как в отпуск? Как через три часа? Это было слишком неожиданно. Даже для нее, которая всегда была готова к его сюрпризам.
— Сейчас за тобой заедет водитель. Приезжай скорее домой, у нас мало времени.
Он никогда не присылал за ней на работу водителя.
Она приехала домой и первым делом увидела его.
Он был дома! Днем! Он ждал ее дома… Она не могла на него сердиться.
Н. И. быстро собирала вещи, настолько быстро, что в чемодане оказались два ботинка на одну ногу.
Воспоминание об этих двух ботинках стало семейной легендой.
Импровизации, сюрпризы, неожиданности наполняли семейную жизнь, как и его подарки. Его подарки ей. «То придет с огромным букетом пионов, то принесет какой-то невероятный отрез ткани и, как фокусник в цирке, начинает вынимать его из кармана, а то привез из какой-то поездки безумно красивые туфли и, как ни странно, они подошли! На дне рождения его коллеги, Житенева, прямо за столом положил передо мной какую-то коробочку и кивает — мол, открой. Я ничего не поняла, решила, что это подарок имениннику, вручила, стала произносить тост, он открывает, а там женские серьги! Раздался хохот, а Борис улыбается и говорит: “Да это же тебе!”… Я их до сих пор ношу, эти серьги».