На семейном совете было решено, что Софья Михайловна вместе с детьми переберется в родную Самару (к тому времени город уже переименовали в Куйбышев). Для этого мать и сын Рязановы вместе с маленьким Мишей Коппом сначала приехали в Астрахань. Там все трое сели на пароход и вверх по Волге поплыли в Куйбышев. В Сталинграде Рязанова вышла получить по аккредитиву деньги, которых не хватало на оставшуюся дорогу. Однако здесь случилось ЧП: на пароход устремилось такое количество беженцев, что капитан вынужден был немедленно отчалить и продолжить дальнейший путь. Узнав об этом, Софья Михайловна стремглав бросилась к местному военкому, в силах которого было помочь ей в этой ситуации. И таковая помощь действительно была оказана разволновавшейся женщине: ее посадили на быстроходный катер и доставили обратно на пароход к покинутым детям. Эльдар Александрович позже рассказывал об этом инциденте с гордостью — как бы в подтверждение того, что собственный пробивной характер он, несомненно, унаследовал от матери.
Осенью в Куйбышев прибыл и Лев Копп. Как раз в это время сюда эвакуировали множество военных предприятий, и Лев Михайлович вновь был поставлен во главе одного из авиационных заводов.
Кроме того, в Куйбышев переместилась из столицы часть правительства, а также почти вся труппа Большого театра. Последнее обстоятельство стало настоящим подарком для местных жителей, в том числе для Элика. Впрочем, лично ему еще милее был Театр оперетты, выступавший в филармонии, которая была буквально напротив дома Рязановых. В тот год Эльдар более десяти раз посмотрел такие знаменитые спектакли, как «Сильва», «Марица» и «Принцесса цирка». (Заглавная героиня «Девушки без адреса» 1958 года произносит: «Вот к нам оперетта приезжала — так я все постановки пересмотрела», — и в этой реплике чувствуется голос самого Рязанова.) Столь активное увлечение опереттой аукнется много позже, когда Эльдар и сам станет ставить музыкальные комедии — именно в этом жанре ему предстоит сделать свои первые шаги в художественном кино.
Увы, Элику недолго пришлось жить насыщенной жизнью театромана: отчима перевели в Нижний Тагил — город, который произвел на всю семью настолько удручающее впечатление, что удостоился прозвища Нижний Могил.
В зрелости Рязанов вообще не так уж часто и охотно рассказывал о своем детстве, а уж о пребывании в «Нижнем Могиле» и вовсе высказывался разве что пунктиром: «Длиннющие многочасовые очереди за иждивенческой нормой черного хлеба по карточкам; трудный быт эвакуации; прозябание в холодном бараке, где приходилось растапливать печку кусками резиновых шин, брошенных на свалке; охота на гигантских, полуметровых крыс, шныряющих по бараку; умение готовить обед почти что из ничего; наука нянчить младшего брата…» С другой стороны, и в таком житье-бытье имелись свои светлые стороны — в конце концов Эльдар тогда был энергичным и неунывающим восьмиклассником, не питавшим ни малейшей склонности к мерехлюндии (таковым он, впрочем, оставался на протяжении всей жизни). Элик влюбился в одноклассницу, но на школьных вечерах все никак не решался пригласить ее на танец, поскольку не обладал навыками в этом деле. Уроки танцев давали ему девочки — соседки по бараку. Под звуки бешено популярных тогда мелодий «Рио-Рита» и «Брызги шампанского» подросток Рязанов, тогда еще стройный и подтянутый, старательно выделывал простейшие па. Но потанцевать со своей избранницей ему так и не удалось: пришла пора возвращаться в Москву, угроза нападения гитлеровцев на которую уже миновала.
Из эвакуации Рязанов вернулся не только с театральными впечатлениями и любовными переживаниями. Он привез оттуда еще и объемистую тетрадь собственных стихов. Эльдару не терпелось продемонстрировать свое творчество тому, кто знает в этом толк. И он даже точно знал, как именно зовут данного «знатока». Конечно, им был Константин Симонов. Не только для Эльдара, но и для большинства его сограждан Симонов в сороковых годах являлся главным стихотворцем военного времени, «лучшим, талантливейшим» (как сказал о другом — к тому времени, увы, уже давно покойном — поэте товарищ Сталин).
Через адресный стол Рязанов совершенно запросто узнал телефон Симонова и позвонил ему. Выслушав, в чем дело, знаменитый поэт, как ни странно, пригласил безвестного юного коллегу к себе домой. Эльдар пришел и передал тетрадь. Условились, что он вернется за ней и за вердиктом Симонова через неделю.