Выбрать главу

Приоткрытые ворота, тишина. Ни собачьего лая, ни коровьего мычания. И дымом не пахнет.

— Спешиваемся, — мрачно сказала Катрин. — Бло, ты сзади. Если что, держи лошадей…

Первый труп лежал сразу за воротами. Раны в спине почернели, над мокрой травой уже витал отвратительный сладковатый запах смерти. Еще четыре тела Катрин и Энгус обнаружили в доме. Двое детей, старик и пожилая женщина. Сопротивление успел оказать только старик. По крайней мере, рубили его беспорядочно. Остальным просто перерезали горло. На хуторе царил полный разгром и опустошение. Грабили здешнее хозяйство долго и тщательно. Увезена была даже большая часть дров. В доме то, что брать побрезговали, растоптали и разбили. Рядом с остывшим очагом красовалась внушительная куча дерьма.

— Выходим, — прохрипела Катрин.

Задыхаясь от смрада, они вывалились из дома. Объяснять Блоод ничего не пришлось. Путешественники отошли в дальний угол двора. Катрин привалилась спиной к частоколу. Подруга протянула баклагу.

— Ему… — Катрин отпихнула флягу.

Энгус был бледен до синевы. Слушая, как булькает в его горле вода, Катрин пришла в себя.

— Знал ведь махновец про хуторок. Вот сука!

— Значит он? — Энгус, наконец, заново научился дышать.

— Он. Они. Придут. За нами, — как само собой разумеющееся, заключила Блоод.

Ночевать решили в сарае. Пришлось еще убрать тело у ворот. Потом Катрин долго мылась в ручье, но стоило вернуться во двор, как тошнотворный запах вновь полез в ноздри. О том, чтобы зайти в дом, и думать было страшно. Про ужин тем более старались не вспоминать.

В сарае приятно пахло свежим сеном. Большую его часть опять же увезли рачительные грабители. Но и оставшегося с лихвой хватило, чтобы расстелить плащи на мягком. Из-за стены, граничащей с хлевом, несло овцами, но после ужаса, царящего в доме, крепкий запах животных успокаивал…

Проснулась Катрин только раз. На одном ее плече посапывал Энгус, на другом лежала черноволосая голова суккуба. Блоод приоткрыла янтарный глаз:

— Спи. Рано.

* * * * * *

Кольчуга гибким грузом облегала тело. Катрин попрыгала на месте, подвигала руками. Кукри занял порядком подзабытое боевое место за правым плечом.

Рассвет уже осветил пустой двор, разбросанные поленья, темные пятна у прикрытых ворот. Над домом тянулся дымок. Энгус, проявив немалую выдержку, развел огонь в очаге — все понимали, что хутор должен выглядеть мирно. Пусть бандиты ничего не заподозрят.

Крайне недовольная Блоод с большим трудом примирилась с мыслью о том, что ей придётся снова остаться в арьергарде. Что поделать, дневные бои — не ее специализация. Катрин обняла подругу за шею:

— Лучше вовсе не показывайся. Только если лошади будут нужны. Наблюдай.

Блоод тихо фыркнула:

— Будет интересно?

— Если тебя зацепят, будет совершенно не интересно. Старика, чтобы нас лечить, здесь нет, — голос Энгуса звучал решительно. Этим утром трепет преклонения перед обожаемой желтокожей богиней уступил место иным волнениям.

Блоод, склонив голову к плечу, смотрела на парня. Кажется, в янтарных глазах, кроме обычной насмешки, мелькнуло что-то очень похожее на нежность. В броне и при оружии Энгус выглядел взрослым и уверенным в себе. И достаточно крупным, чтобы стоять рядом со своей стройной возлюбленной.

Катрин отвернулась. Может, парню нужно просто поправиться, набрать вес, и всё само устроится?

* * *

Один, два… Шестеро. Налетчики уверенно вошли в ворота, двинулись к дому. Окружать дом не собирались, незачем. Застали глупых путников врасплох — никуда они не денутся. В окно разве что кошка проскочит. Только нет здесь домашних кошек. Редкость немыслимая.

Глядя в щель сарая, Катрин поглаживала древко глефы. Блоод легко опиралась о спину подруги. Энгус припал к другой щели.

Сейчас…

Один из бандитов, с большим топором, остался на крыльце. Озирался, косясь больше в сторону конюшни. Видать, наслышан о хороших лошадях путников, падла корыстная. Если выйти, немедленно заорет. Этого не учли…

— Я, — Блоод одним движением выскользнула из штанов. Рубашку она скинула уже на ходу…

…Мужик моргнул, еще раз моргнул. В явление на сером грязном дворе сказочной нимфы ему никак не верилось. Ох, как мягко светилась матово-желтая кожа, как манили взгляд симпатичные груди. А такой блестящей гривы волос криминальный пейзанин и представить себе не мог. Даже шелковые чулки на босых ногах выглядели нереально прекрасными…