Железные демоны догадались, что главная опасность исходит от золотых людей, поняла Кьяри. Близость смерти часто делает людей сообразительными. А теперь они увидели, что золотого воина можно убить. Это открытие придало им сил. Гром выстрела прозвучал снова. Камень рядом с ногой Кьяри разлетелся на куски.
Кьяри перерезала горло одному из военачальников Уаскара и начала считать удары своего сердца. Тысяча маленький стрекоз с тонкими двойными крыльями, один в один похожих на брошку Алиямы, взмыли в воздух. Сердце Кьяри отсчитало десять ударов, стрекозы набросились на железных демонов, забиваясь в прорези для глаз на шлемах и в стволы стреляющих огнем железных палок.
В тяжелых доспехах железные демоны не могли карабкаться по скалам. Но их мелкие койоты легко справлялись с подъёмом. У них были вытянутые морды, торчащие уши и сильные задние лапы. Отталкиваясь ими от земли, они в прыжке старались вцепиться зубами в шеи воинов императора. Чиа отбивались от них ножами, каньяри нанизывали их на копья. Умирая, похожие на койотов звери, скулили и лаяли, как дикие кустарные собаки.
Воздух пропитался кровью, отчего дыхание людей участилось. Солнце поднялось высоко над ущельем. От прикосновений его лучей зудела кожа, и слезились глаза. Сердце Кьяри ударило сто раз, когда издав воинственный клич, Беа и Панти понеслись вниз, размахивая каменными топорами и мачете. За ними со склона ринулись каньяри и колья. Недавно они стояли перед чиа на коленях, готовые отдать свою жизнь за победу, теперь вместе с ними рубили железных демонов. Измученные забравшимися под доспехи насекомыми, терзающими их тело изнутри, истекающие кровью, железные демоны вяло отбивались.
Через триста ударов сердца, все было кончено. Беа переступал через трупы. На голове его красовался железный шлем. На груди запеклась чужая кровь. Каньяри сдирали доспехи с убитых, резали их на части, и надевали головы на копья. Раненные животные железных демонов выли и били копытами по камням. Воины колья добивали их ударами каменных топоров между глаз. Самых больших глаз, какие Кьяри когда-либо видела в своей жизни.
Яркий свет солнца, запах крови и пота сводил Кьяри с ума. Её золотая рука пульсировала. Четыреста двадцать, четыреста двадцать один... Золотой браслет соскользнул с её запястья и превратился в тонкую золотую верёвку. Керук стоял ниже по склону. Золотая верёвка опутала его бедра и завязалась узлом вокруг его гениталий. Керук закричал, его туника ниже пояса пропиталась кровью. Несколько воинов колья шагнули к нему, а потом в испуге отступили, увидев золотую нить, опоясывающую его бедра, отсекающую его гениталии.
- Нет! - воскликнул Атавалп и шагнул к Керуку.
- Убейте ведьму! - просипел Керук, падая на землю.
Из последних сил он протянул руку в сторону Кьяри. Колья, каньяри и чиа повернули к ней растерянные и испуганные лица.
Вара и несколько воинов колья, сражавшихся бок о бок с Керуком, подняли копья и сделали выпад в сторону Кьяри. Дорогу им преградили Атог и Ханга, бывшие полководцы Уаскара. Древки копий скрестились.
- Она ведьма! Шлюха императора! Она подняла руку на своего вождя! Она больше не чиа! - голос Керука звучал тонко и истерично.
Кьяри дрожала, но голос её прозвучал ровно:
- Это ты больше не один из нас. С сегодняшнего дня чиа стали золотой армией императора. Ты не достоин принадлежать к ней. Ты предал императора. Ты предал чиа. Ты нарушил закон. Ты спал с императорской наложницей. Пока ты с нами, мы все преступники. Император не будет нам доверять.
Керук застонал, его люди усилили натиск. Один из солдат Кьяри упал. Атавалп встал на его место, готовясь защищать Кьяри до конца, чтобы не случилось.
- Она права! - закричал Беа. - Преступление Керука бросает тень на всех нас! Бросает тень на нашу победу! На наш подвиг! Мы совершили то, чего не совершал никто на земле. Даже победы Великого Инки Пачакути меркнут по сравнению с нашей! Мы сами покараем Керука. Мы войдем в город победителями. Император наградит нас. Мы станем его правой рукой, и о нас будут слагать легенды по всей империи!
- Да здравствует золотая армия императора! - Кьяри вскинула вверх золотую руку.
Первым её крик подхватил Панти. Его голос прозвучал одиноко в воцарившейся тишине. Но в следующий миг чиа избавились от оцепенения и издали боевой клич. Они называли себя золотой армией, били топорами по щитам и подпрыгивали на месте.
Беа сам казнил Керука. Атавалп стоял рядом с Кьяри. Его голова была низко опущена, губы скорбно сжаты. Но он не посмел возражать. Ещё никогда Кьяри не видела отца таким подавленным. Его вид внушал ей мрачное удовлетворение.
Своих мертвых чиа, колья и каньяри омыли, причесали и заплели перья им в волосы. Вырыв ямы на каменистом склоне, посадили мертвецов лицом на восток, положили рядом с ними их оружие и сосуды с чичей.
Атавалп занимался Керуком. В могилу бывшего друга он положил свой нож и свой боевой топор. Губы Атавалпа при этом шевелились. Возможно, он вспоминал совместные боевые подвиги? Возможно, благодарил за то, что Керук не раз спасал ему жизнь? Возможно, просил прощение за то, что сделал Кьяри.
Перед тем как двинуться в обратный путь Искай обошел поле боя. Его не интересовали трофеи, он не собирал железные шлемы и перчатки, как другие воины. Не срезал рыжие волосы с голов бледнолицых пришельцев, не выковыривал необычные голубые глазные яблоки. Раскрывая панцири, не обращая внимания на тошнотворный запах, он ковырялся в ранах и доставал из них золотые предметы. Некоторые из них были похожи на шары с сотней коротких иголок, у других были две длинные иглы, треть имели форму крестов с загнутыми по кругу краями. И те, и те разрывали плоть. Искай осматривал их и складывал в мешок. Мешок за ним нес воин из племени каньяри. Татуировки на его плечах и спине сливались в сложный рисунок из крыльев, когтей и клыков. Казалось, он был зачарован действиями Иская.
- Я сделал их трех видов, - Искай разложил свои находки на камнях. - Вот эти круглые летели медленней, но пролили больше крови. Узкие с утяжеленной головкой, похожие на головастиков быстро рассекали воздух, касаясь мягкого тела, раскрывались длинными иглами, крови было не много, смерть наступала медленно. Последние кресты. Я сделал так, чтобы они вращались.
Явар из свиты Кьяри подошёл поближе и с благоговением прикоснулся к смертоносным золотым изделиям. Возможно, Явар считали эти штуки красивыми? Возможно, хотел в следующем бою отдать им свою жизненную силу?
Глава седьмая. Кахамарка.
- Я убил их вождя! - сказал Беа, входя в Куско и высоко поднимая копье с насаженной на него рыжебородой головой. В бороде запутался репейник, и запеклась кровь. - Это их вождь! Он вел за собой железных демонов. Я убил его.
Беа топал ногами, скалился, принимал боевую стойку, будто готовился к нападению. Зрители кричали, хлопали в ладони и с визгом отступали, когда победитель делал шаг в их сторону.
Император встретил свою золотую армию на "Говорящей площади". Беа он первому вручил наполненную чичей чашу и накинул на плечи плащ из шкуры ягуара.
Обласканный императором и вдохновлённый небывалым личным триумфом, Беа пересказывал и показывал события боя. Великий Инка слушал его и улыбался.
Гулянья продолжались два дня. Кьяри замечала, как смотрят люди на Беа. Чиа остались без вождя. И Беа сейчас лучше всех подходил на эту роль. В том, что он станет новым вождем сомнений не осталось, когда на второй день праздника к нему подошли Вара и Аи и попросили разрешения взять в мужья воинов племени каньяри. Их избранники были высокими и сильными, гордыми и красивыми, но самым главным было то, что во время боя в ущелье Паруро эти воины стояли перед Аи и Варой на коленях. Они были готовы отдать женщинам чиа свою жизнь. Отдать свою жизнь их золоту. А женщины чиа готовы были взять эти жизни. И этот союз жизни и смерти был ярче и крепче всего, что Аи и Вара испытали в своей жизни. Крепче семейных уз, говорили они. Мужчины каньяри чувствовали то же самое. Они решили связать свои судьбы. Свое будущее. И одновременно хотели снова оказаться вместе на поле боя, исполнить свое предназначение, потому что понимали - только так они смогут пережить пик своего единения.