— Это мы еще посмотрим, урод! — Аргирос вскинул свой двуручный меч к безмолвным черным небесам. — Дюрандаль!
Небо, что было затянуто мглой мгновением назад, вдруг распахнулось. Небесная гладь разорвалась шрамом света, ослепляя своим явлением всех исчадий Абиссала. Большинство из них начало гореть на месте, истлевая до пепла за считанные секунды. Кальмар же выбросил тело Кальяса в сторону Аргироса, а сам накрыл себя щупальцами и каким-то фиолетовым куполом. Даже с такой защитой, это существо потерялось в пространстве. Из дыры в небе показался громадный, больше, чем можно себе представить, золотой меч. Громадина с молниеносной скоростью полетела в свою цель, попутно испепеляя оставшихся монстров мерцающими молниями света. В этот же момент Аргирос выбросил свой меч, и полетел в сторону «Ктулху». Его бег был стремителен, потому что никто не мог ему помешать. Пробежав под тушей кальмара, он ринулся дальше. К печати Абиссала, которая исторгала из себя красный луч. На пьедестале стоял старый, добрый знакомый фонарик. Ну приплыли, чтобы меня! Только не говорите мне, что мое взаимодействие с этой штукой станет причиной всеобщей гибели игроков «Элефтэры»⁈
К этому моменту чудовище оклемалось. Каким-то боком оно оказалось перед Аргиросом, и запустило в него несколько своих щупалец. Только вот они уже не были обычными. Они были заостренными, с пятнами ржавчины и запекшейся крови. Воин смог филигранно уклониться от них всех. Избегая последнего удара, Хранитель допустил намеренную ошибку. Щупальце пробило ему грудь, но Аргирос смог ухватиться за фонарь, тем самым прервав ритуал разлома печати Абиссала. Хоть это и не мое тело, а лишь видение, но боль так или иначе чувствовалась, куда уж без нее. Благо хоть, я пока что в «реальности» не участвовал в подобных мероприятиях. Эта рана была вынужденной жертвой ради спасения Элефтеры, но не последняя. Час последней жертвы наступит прямо сейчас. Сразу видно, почему Аргироса выбрали Хранителем. Он без колебаний принял то, что однажды должно было случится. Смерть.
«Ктулху» бесновался от злобы, размахивая насаженным на щупальце Хранителем во все стороны. Аргирос улыбался сквозь боль, сплевывая потоки крови. Фонарь крепко держался в его руках. На последних издыханиях он вскинул его, и направил на своего врага. Не знаю, что это значило, но летающее суши тут же попыталось прервать старого воина, но не успело. Оно застыло на несколько ударов сердца, а затем начало засасываться во внутрь фонаря. В припадке агонии, кальмар попытался сорвать с себя Аргироса, тем самым повредив печать Абиссала, вырвав знакомый кусок, но уже было поздно. Старый Хранитель в маниакальном припадке смеха забился в агонии боли, и процедил последние слова сквозь зубы:
— Может, ты выиграл эту битву, тварь, но войну вы проиграете, жалкие Темные Боги! — Хранителя засасывало в фонарь вместе с чудовищем. — Запечатывание… Жертвую…
Золотой меч коснулся земли, и произошел, без зазрения совести скажу, почти атомный взрыв. Это заклинание не оставило камня на камне, дезинтегрировав все в черт знает сколько километров, подчистую. Не хотелось бы мне сразиться с Аргиросом один на один. У меня бы против такого прикола не было бы и шанса. Хотя, с его то силой, он меня бы одним пальцем уложил. Средним. Предыстория «сюжета» подошла к концу. Я в очередной раз оказался в бесконечном белом пространстве. Что-то я зачастил со своим появлением в подобных местах. Создатель мог бы и разнообразить подобные экраны загрузки. Ладно не суть. Думаю он не шибко над этим задумывался, ведь игра делалась для убийства людей во славу геймдейва, а не обычную известность последнего. Так-с, ну и что мне теперь делать? Как мне позволено выбраться отсюда после просмотра короткометражного кино?
— Как же давно это было, — с сухой хрипотой натужно послышалось за моей спиной. — Наконец-то, Печать нашли…
Обернувшись, я увидел перед собой серый, можно сказать, почти прозрачный образ человека. Он был сморщенным, слабым, безликим. В груди у него зияла большая сквозная дыра, а в других местах были проталины поменьше, истлевающие на глазах. Похоже, передо мной стоял Аргирос, вернее то, что от него осталось. Мужик, к сожалению, очень долго сидел в фонаре. Настолько долго, что он забыл как выглядел, а его героическая душа высохла. Сейчас он был похож на старца, которому перевалило за двести лет. Нужно дать ему покой, который он всецело заслужил. Пусть это и двоичный код, но он тоже заслуживает сострадания. Создатель дал ему слишком уж тяжелую судьбу. Был бы я обычным геймером, то похвалил бы за хорошую прописанную историю, но сейчас у меня нет желания хвалить тот ужас, что выпал на жребий героя прошлого. Сейчас, я так же являюсь частью твоего «настоящего» мира. Скоро ты будешь дома, старик.
— Приветствую вас, великий Аргирос, — я упал на одно колено, впечатав кулак в землю, и, склонив голову. — То, что я видел, это правда? Это был последний подвиг вашей жизни?
— То был последний день моей бренной жизни. Истинно так, — сипло прокашлявшись, еле выговорил Аргирос. — Только не подвиг, а последняя возможность, чтобы оттянуть неизбежное, новый избранник Светлых Богов.
— Скажите, что мне нужно делать, — я поднял голову. Перед мной скромно возвышалась лишь тень былого могущества. Ему недолго осталось. — Элефтэра в опасности, и я единственный, кто представляет всю опасность, нависшую над нами! Прошу, укажите мне путь!
— То, что ты видел, — с усилием начал старик, не отрывая от меня своих пустых туманных глазниц. — Это была тюрьма Абиссала — место, где заключены Темные Боги. В тот день они чуть не вырвались на свободу. Мы сделали все, чтобы это предотвратить, но этого оказалось мало. Лишь отсрочили гибель всего сущего. Печать была повреждена, поэтому освобождение Темных простой вопрос времени. Найди Оракула, она укажет, что тебе надлежит сделать. Почини Печать, найди тюрьму, и закрой ее раз и навсегда!
— Ваша воля в надежных руках, почтенный Аргирос, — в голосе не было радости от задания, которое я получил. Это было нужно сделать ради собственного спасения. Интуиция подсказывает, что фонарик, вернее Печать, будет необычным предметом, который поможет мне в моем путешествии. — Прошу вас, помогите мне вернуться. Элефтэра нуждается во мне уже сейчас! Время на исходе!
— Прежде чем я потрачу остаток своих сил, уйдя на покой, позволь дать тебе последнее наставление, юноша, — Аргирос хотел взять меня за плечо, но его пальцы отвалились, а затем и вся кисть. — Слишком долго я живу на свете… Печать, находящаяся в твоей руке, это артефакт, который может помочь тебе в твоих похождениях. Но будь осторожен, ведь это обоюдоострый клинок. Однажды, придет время, когда тебе придется распрощаться с ним, и с мощью, которую он может тебе дать. Не возлагай на него все свои надежды, иначе Элефтэра погрузиться в беспробудный хаос Темных Богов. Становись сильнее собственными силами, а его используй лишь тогда, когда не будет другого выхода. Надеюсь, ты внемлешь моим последним слова.
— Он, как и ваша воля, в надежных руках, Аргирос, — я поднялся на ноги. Старый Хранитель постепенно исчезал. Нужно спешить, иначе останусь здесь навсегда, заместо него. — Мне пора идти.
— Представь место, куда ты хочешь вернуться, — бывший страж фонаря приставил к моему лбу свою оставшуюся руку. — Чем точнее, тем лучше.
— Благодарю вас…
В голове возникли образы Родиса. Величественные стены, массивные врата, искусные статуи, оборонные сооружения, множество спартанцев и их командиров. Лечебница Медеи, ее образ, кузница, в который мастер одарил меня своими памятными доспехами. Испуганные игроки, лица которых клеймом отпечатались на подкорке моего мозга, и Луна. Единственная спутница — Лунафрейя. Игрок, который разделил со мной всю боль от предательства как в настоящей, так и в виртуальной жизни. Хочу увидеть ее топазовые глаза вновь. Ощутить ее огненные волосы на своей коже. Похоже, я тоже к ней успел прикипеть за это короткое время, что провели вместе. Люди притягиваются к друг другу быстрее, когда смерть дышит в затылок. Пора, Элефтэра ждет…
— Покойтесь с миром, Хранитель Аргирос, — глаза закрылись. Внутренняя тьма завертелась, предвещая перенос в Родис. — Желаю вам найти Элене и Кальяса как можно быстрее. Думаю, они тоже вас заждались…