— Радует, что выжил хоть кто-нибудь, — массивная трехметровая фигура Леонида была уже около меня. Гробовая плита, именуемая оружием, заслоняла все мое мелкое тельце. По сравнению с ним я был гребанным карликом. Карликом, который загадил все исподнее насквозь. — Берите эти вещи, и бегите в Спарту. Здесь я разберусь.
— Что это? — В мои руку аккуратно вложился мутный лазурный треугольный кристалл и два мерцающих свитка.
— Камень телепортации и волшебство лечения, — лицо Леонида было перекошенно от бешенства. Оранжевые глаза превратились в щелочки, а борода постепенно воспламенялась, полыхая искрами. Без тени сарказма скажу — его взгляд перемалывал мою душу в фарш. Если он почувствует Печать, то я мгновенно сдохну! — Спасите всех сынов и дочерей Спарты, которых только сможете отыскать. Камень поможет вам сбежать отсюда.
За спиной Царя прокатилась канонада грома, которая без малого разрушала мою душевную целостность волной животного ужаса. Бордовые небеса озарились сеткой паутины из фиолетовых молний. В голове послышались знакомые язвительные шепотки, желчные перешёптывания, свербящие насмешки и безостановочный гул в извилинах. Все это подтачивало адекватность моего разума. На самом горизонте, за всей черной сворой козлоногих монстров, в мимолетных бликах молний, показались очертания существ, которых я видел однажды. Это были Талахиносцы, только они были в разы меньше того, которого я видел в видении Аргироса. Пятиметровые великаны, руководящие всей этой мясорубкой, словно кукловоды театра. Они смеялись, упиваясь собственной мощью. Их щупальца извивались, улавливая миазмы чувств всех умерших или умирающих. Твари всецело наслаждались тем, что они сотворили своими тентаклями. Кальмары были счастливы, лицезрея весь этот нескончаемый кошмар. В особенности они испытывали экстаз от того, какие чувства показывал на своем лице Царь Леонид. Чувствую, вскоре они испытают максимальную палитру эмоций. Это произойдет в тот момент, когда Величайший Спартанец будет разрывать их на куски собственным руками, и разрубать в мелкое крошево своим гротескным гробом, именуемым мечом.
— Вам пора, — Леонид развернулся в сторону несметных полчищ. Он уничтожить здесь все. — Я не буду сдерживаться…
Я не успел ему что-либо сказать. Стоило мне только моргнуть, как полубог исчез. На смену ему пришел черный дождь. Это была кровь исчадий. Ближайшие тысячи тварей были мертвы. Талахиносцы, что насмехались над резней, внезапно замолчали. Несколько из них развалились по частям, захлебываясь собственным телекинетическим бредом от внезапной кончины. Нужно бежать! Леонид здесь камня на камне нахрен не оставит! Прошло буквально десять секунд, а он уже перебил чудовищ раз в пять больше, чем все мы вместе взятые. Твою мать, он же в раж берсерка сейчас войдет, и не остановится! Нужно давать угла отсюда, вжав тапки в пол!
Вещи, дающие нам реальный шанс на спасение, сжались в моей руке до хруста костяшек. К моему облегчению, царь не почувствовал в моих закромах «Печать Абиссала» или нотки пособника Темных Богов, иначе я бы даже о завещании подумать не успел. «Дар Талахиносца» в некотором роде мне помог. Я не помнил, что было после того, как он вступил в силу, но это было и не важно. Хоть все тело и выворачивало наизнанку и обратно после этого бафа, но я хотя бы был жив, в отличии от большинства НПС и реальных игроков. Так же эта способность меня немного подлатала. С раненной ногой, дебафом на скорость и ОЖ в пятнадцать единиц я бы далеко не убежал. Так стоп! Где Лунафрейя⁈ Где Рейнхард⁈ Твою мать, только не говорите мне, что они…
С души упал тяжеленный камень, когда я увидел своих товарищей живыми. Они были в очень плачевном состоянии. В их глазах так и мелькал шок от увиденного, а так же боль от всех ран. Особенно это касалось Рейна, которому снесли половину лица палицей. Ох, и не везучий он… Оба застыли, превратившись в недвижимые окровавленные изваяния. Не могу их в этом винить, я сам завис, когда прибыл Леонид. Надо растормошить их, по возможности найти Сильфиетту, и сваливать к чертовой матери отсюда. Сейчас полубог гребанный берсерк во плоти! Он не будет разбирать где свои, а где чужие. Он уничтожит своей громадной дурой оскверненный Родис под самый корень! Лично мне не очень хочется сдохнуть после такого удачного спасения собственной задницы. Нужно спешить. Последствия после бафа начинают давать о себе знать. Ноги медленно, но верно заплетаются, а мышцы теряют тонус, становясь ватными после перегрузки всего тела. Обоюдоострый клинок, чтоб его! Этой вещью нужно пользоваться только в самой безвыходной ситуации. Так же не стоит забывать о постояльце, обитающем в фонаре. Зуб даю, эта тварь будет пытаться меня подчинить себе каждый гребанный раз, при использовании артефакта. К черту, потом разберемся с этим. Хватаем компаньонов, и летим очертя голову в Спарту!
— Эй, народ! — Не знаю почему, но Луна и Рейн испугались меня, заметно вздрогнув. Здоровяк даже пригрозил топором в мою сторону. — Вы чего, вообще сбрендили в меня оружием тыкать⁈ Это я, Ахилл! Времени мало! Леонид…
— Пошел прочь, отродье! — Рейнхард вяло махнул топором перед моей физиономией. Он был слишком плох, чтобы продолжать бой. — Не подходи, монстр…
— Что? — Я посмотрел на Лунафрейю. Бедняга, заметив мой взгляд, вжалась в стену. Какого черта происходит? Что случилось после того, когда сработал баф от Печати⁈ — Хорош хренью страдать!
Боковым зрением я увидел кровавую баню из козлоногих. Ворота Родиса были обезображены черной жижей и внутренностями, которые противно булькали под ногами. Все чудовища были убиты с максимальной жестокостью, особенно самый ближний к нам козел. Уроду начисто вырвали голову с позвоночником, а после размозжили его тело. Неужели это моих рук дело⁈ Быть того не может! Я, конечно, не помню, что было после активации, но дар не мог дать мне такую мощь. Тут же несколько десятков тварей, разорванных в клочья. Мне интересно узнать, что же все таки произошло, но это можно разузнать позже. Прямо сейчас нужно привести в чувства своих товарищей, пока не стало слишком поздно. Только вот они не дают мне этого сделать. Они напуганы до безумия, и просто не дают к себе подойти, полностью игнорируя весь приближающийся абзац. Того и гляди набросятся на меня с желанием прикончить. Коль такое приключится, то мне придется пойти на крайний шаг. Я не собираюсь помирать из-за их слабости или другой чепухи. Силу артефакта я сам пока что не понимаю, но в определенных моментах она будет полезна. Ради выживания все методы хороши…
— Вы идете? — Я продолжал прожигать глазами этих двоих. Ответом мне было напряженное молчание. Чтоб вас! — Как хотите, я не собираюсь здесь сдохнуть в ожидании того, когда вы соизволите вспомнить о желании выжить.
— Стой! — Ну, наконец-то, мать вашу, ожили! Израненная Луна одернула меня за плечо своими трясущимися руками. Ее учащенное, прерывистое дыхание обдавало теплом мой затылок, который покрылся липкой и скомкавшейся на волосах, темной жижей. — Я иду с тобой, Ахилл. Не знаю, что с тобой произошло, но я хочу выжить!
— Только попробуй, — бормотал на остатках сознания Рейнхард. Ему уже не хватало сил, чтобы просто уверенно держать топор в мою сторону. — Еще раз выдать подобное, и я тебя убью…
— Тут и без тебя трупов хватает! — Я потащил рыжулю за собой, поставив ее рядом с Рейном. — Стой и не двигайся, сейчас я вас вылечу. Потом будем спорить!
Один из свитков развернулся в моей ладони. Его бледное желтое сияние стало в разы ярче, заставив меня прикрыть глаза. Над моими тиммейтами, в тот же самый миг, показался сверкающий нимб, чье великолепие терялось на фоне всей этой зарубы. Спустя пару секунд раны Луны и Рейнхарда затянулись, не оставив после себя ни одного следа. Даже разбитое в хлам лицо игрожура стало таким же, каким было до античной пластической операции. Спасибо Леониду, который одолжил эти свитки. По сути, я не нарушил его просьбы — спасти как можно больше спартанцев. Стоило обоим прийти в норму, как они тут же начали мыслить рационально. Похоже, лечащие свитки восстанавливают не только ОЖ, но и ментальное состояние. Довольно полезно. Не хотелось бы насильно тащить этих двоих на своем горбу, из-за того, что им показалось, будто я превратился в монстра.