Правда, высокий, чернявый, с большими залысинами оперативник Чернов из РУОПа успокаивает:
— Дней пять до суда посидишь в надежном убежище, дашь показания, а потом поможем тебе махнуть на юг. Отдохнешь несколько месяцев, а когда все затихнет, вернешься. Ты человек молодой, одинокий, и с тобою особых хлопот не будет.
Гладко излагает, да поменяться бы с ним местами. Знал бы, как постоянно ощущать на лбу перекрестие прицела невидимой пушки. Да, зря погорячился. Хорошо ещё успел прихватить с собой достаточную сумму наличными. Есть с чем на юг прокатиться. Да и здесь, в этой деревеньке, на свежем воздухе несколько дней передохнуть. Компания, правда, у него будет незавидная: хозяин — пенсионер милицейский да его моложавая с красными от деревенского воздуха щеками толстушка жена. Оба из городских, приезжающие на все лето в этот купленный ими после ухода мужа в отставку домик. Надо отдать должное Чернову, выбравшему такое идеальное место для укрытия ценного свидетеля.
Сухощавый с седыми висками молчаливый отставник к поручению отнесся со всей серьезностью. После отъезда своих бывших сослуживцев вытащил из кладовки охотничье ружье, любовно собрал и зарядил крупной дробью. Да разве этой штуковиной остановишь крутых ребят Копченого? Смешно! Но, наверное, так ему спокойнее.
Снарядив оружие, отставник, не обращая на него внимания, занялся садовыми делами. Ну а моложавая, хорошо сохранившаяся хозяйка проявила о нем прямо-таки материнскую заботу, перетаскивая в выделенную неожиданному гостю комнату все для него необходимое. Она сновала между кухней, кладовкой и гостевой комнатой, доставая белье, графин, посуду.
С удовлетворением расслабившись после долгой езды и волнений, он со всевозрастающим интересом наблюдал за ловкими, точно рассчитанными передвижениями хозяйки. Полнота ей совсем не мешала, и она быстро и почти бесшумно ступала по скрипящим половицам старого дома. Под легкой тканью платья явственно угадывались изгибы её крепкого тела. Когда она попадала в льющийся из окна поток солнечного света, через просвечивающийся шелк явственно проступали очертания нижнего белья. И он неожиданно для себя ощутил желание близости с этой уже немолодой женщиной.
Взявшись перетаскивать из кладовки перину, она застряла вместе с ней в дверном проеме. Поспешив на помощь, он подхватил перину за свисающие края, и они в едином усилии протолкнули тяжелую ношу в комнату. По инерции сделали несколько шагов и бросили её на диван. Их бедра на какое-то мгновение соприкоснулись. Он остро ощутил упругость её тела, и рука непроизвольно скользнула по округлой поверхности живота. Мгновенно вспыхнувшее лицо женщины и мелькнувший в её глазах бесовский огонек сказали ему о многом.
Стараясь скрыть смущение и пряча глаза, она поспешно отвернулась и стала расстилать перину. Когда она наклонилась, платье туго обтянуло её бедра, и на крутых ягодицах резко обозначились очертания трусиков. Он не удержался и легким поглаживающим движением провел ладонью по этим соблазнительным округлостям, ощутив под ладонью возбуждающую теплую плоть.
Она резко выпрямилась и развернулась лицом к нему, явно готовая дать отпор. Он поспешил извиниться, скороговоркой пробормотав:
— Я задел вас случайно. Хотел лишь помочь. — И суетливо бросился расправлять и без того ровно постеленный ближний к нему край перины. Какое-то мгновение женщина колебалась, не зная, как ей отреагировать, но потом решила не поднимать скандала и, довольно грубо отодвинув его в сторону, достелила постель.
Стараясь не смотреть в его сторону, вышла из комнаты и нарочито медленно закрыла за собой дверь, словно раздумывая, говорить ли мужу о дерзости гостя. А, не все ли равно! Он и так почти смертник.
Сбросив ботинки, он, не раздеваясь, разлегся поверх одеяла и, закинув руки за голову, в очередной раз попытался угадать свое будущее. Это бесполезно. Далее ближайших нескольких месяцев веселого пребывания на юге воображение отказывалось заглядывать. Чернов заверяет, что если этим бандитам не удастся заставить его замолчать до суда, то потом, после осуждения Копченого, он им не будет нужен, зачем им лишние хлопоты? Логично, и ему очень хотелось в это верить. Ну да что сейчас загадывать! Надо, пока есть возможность, жить одним днем. Чем ему плохо? Его молодое, полное сил тело покоится на мягкой перине, под головой приятно шуршит подушка, кружа голову манящим запахом сеновала. А за бревенчатой стеной полыхает буйной юной зеленью ликующая природа июньского лета. И впереди ещё четыре дня этого неожиданно подвернувшегося отдыха. Хорошо! Хотя скукота, конечно. Телевизор и книги не спасут. Остается одно развлечение: эта женщина. Спешить он не будет. Разыграет спектакль постепенно. Он и режиссер, и сценарист, и актер — все в одном лице. Вот только бы не подвела сама женщина!
За ужином он намеренно не смотрел в сторону хозяйки: это должно её озадачить, да и подозрения отставника возбуждать незачем. И только к концу проходящего в молчании ужина, в тот момент, когда задетая явным невниманием хозяйка протянула руку за куском хлеба, его ладонь словно случайно соскользнула с шероховатой поверхности черной горбушки и ласково проехалась по её пухлым пальцам.
Вспыхнув, хозяйка с тревогой бросила взгляд на склонившегося над тарелкой мужа и, убедившись, что все в порядке, резко поднялась и вышла на кухню за чайником. Вспыхнувший на её щеках румянец укрепил в нем уверенность в успехе.
После ужина настроение у него улучшилось: как бы то ни было, а он пока в безопасности, и у него появилось интересное занятие. Что ещё человеку надо?
Все последующие три дня он то усиливал знаки внимания, то делал вид, что оставил свои намерения, наткнувшись на непреодолимую стену отчуждения. В такие моменты женщина явно начинала сожалеть о своей сдержанности и излишней строгости. Он просто физически ощущал приближение к цели, видя, как ослабевает её сопротивление. Эта игра в кошки-мышки здорово забавляла его. И, уверенный в успехе, он уже не торопил события.
Вот только муж-отставник начал что-то подозревать. Он видел, как тот нахмурился, увидев принарядившуюся к обеду жену. Наверное, белую кофту и черную юбку хозяйка надевала лишь в торжественных случаях. Да, надо быть осторожнее, а то этот доморощенный Отелло со своим ружьем доберется до него раньше всех мафиози, вместе взятых. Ситуация становилась опасной, но теперь уже из самолюбия он не мог отказаться от задуманного. Выбрав момент, он перехватил хозяйку на холодной полутемной террасе и сорвал два страстных поцелуя с влажных губ женщины, порывисто обнявшей его за шею. Резко отстранившись, она скрылась за дверью. Он вновь остро ощутил близость успеха: затянувшаяся игра подходила к концу. Послезавтра его увезут на суд, он даст показания и, затерявшись в многомиллионной стране, никогда больше не встретится с этой отошедшей на покой супружеской парой.
До суда оставался лишь один день, и он мучительно размышлял, как улучить момент для окончательной развязки. Но он зря беспокоился. С утра женщина сама проявила инициативу, надоедливо пристав к мужу с просьбой сходить в соседнее село за хлебом и молоком.
Валяясь на мягком ложе в своей комнате, он с интересом прислушивался к возникшей между супругами перепалке. Возражения мужа звучали все неувереннее, и наконец-то он сломался под яростными упреками хозяйки. Досадливо, резче, чем обычно, хлопнула дверь, и он из окна своей комнаты со всевозрастающим радостным возбуждением наблюдал, как, скользя по глине, мокрой после прошедшего ночью дождя, хозяин в темно-сером плаще удаляется от дома. Минут через десять отставник достиг небольшого леска и скрылся из виду.
Именно в этот момент, убедившись, что муж далеко, женщина решительно вошла в его комнату. Словно все было оговорено заранее, она, встав перед ним, начала разоблачаться, с раздражающей поспешностью срывая с себя платье и белье. Он последовал её примеру. Они даже не стали разбирать постель, а расположились поверх одеяла. Иженщина, закрыв глаза, полностью доверила свое тело его безудержной фантазии.