- Ты и вправду считаешь, что на устройстве образца 1890 года сможешь добиться чего-то, недоступного современной немецкой или израильской медицине?
- А мы и не собираемся ограничиваться позапрошлым веком, - встряла Светлана. – Соединяем открытие Иодко с нынешней техникой. Проблема в другом. По-хорошему, методы надо испытывать на собаках, обезьянах. А мы сразу на человеке, на родственнике. Чувствую себя доктором Менгеле. Не слышали? Нацист, проводивший опыты на узниках Освенцима.
- Ты хватила через край, дорогая. И мы не можем ждать нескольких лет клинических испытаний и вращения колёс медицинской бюрократии. Пройдёт дней десять, и установка в твоём распоряжении. Разомнёшься на мне. Если сможешь быстро срастить ключицу и залатать царапину на рёбрах, возьмёмся за Олега.
Генерал задумчиво вытащил сигарету, спохватился и сунул обратно в пачку.
- Меня радует, что ты не торопишься на разборки обратно в Минск.
- Курить можно на кухне. Включу вытяжку.
Отставник понял, что не в сигаретах дело. Игорь не хотел обсуждать подробности при женщине.
- Кофе?
- Спасибо, в другой раз. Давление пошаливает… Так вот, на этот раз за дело взялся Комитет. В «Лексусе» ехало минимум двое – стрелок и водитель, в результате два погибших. Иными словами – организованная группа, созданная для совершения тяжкого преступления с применением автоматического оружия. Банда, короче.
- И что они нарыли?
- Много и одновременно ничего. В ночь на 29 августа Люда и его команда вдруг подорвались и все как один свалили за границу. На фирме остались бухгалтеры, секретарша…
- Я её помню.
- …А Григорий с парнями и прочие ребята в четыре утра въехали в Тересполь.
- Тщательно изображая алиби.
- Правильно, - генерал удобно расположился на кухонном диванчике. – Кофе не нужно, а от чайку не откажусь. Вернулись в Барановичи они тридцать первого, показали полное недоумение на допросе.
- Молодцы. Как вы думаете, что произошло на самом деле?
- Точно не знаю. Люда как старый контрабандист наверняка имеет тропы на границе. Мог пробраться, устроить покушение и тут же умотать. Во-вторых, ты уехал очень рано и тем смешал им карты. Поэтому они кинулись в погоню на приметном «Лексусе», только свинтили номера.
- По записи регистратора не опознать?
- Нет. Типовая машина, не самая распространённая, конечно, но и не уникальная. Тип, который высунулся и дал вторую очередь из АКСУ, что вынесла лобовое стекло, был в маске. Если у злодеев в запасе имелся хотя бы час, тебя расстреляли бы у Над-Нёмана. Считай – повезло. И с трассы слетели удачно, джип угодил в валики с сеном, не загорелся.
- Я эту машину восстановлю, сколько бы оно не стоило. Тем более – страховка. Два раза мне жизнь спасла.
- Ну, пока она в КГБ Белоруссии, так сказать – вещдок. Я видел фото. Левая бочина и передок в дырках. Даже удивительно, что тебя чуть зацепило, а женщину вообще не затронуло.
Почему-то перед глазами Игоря предстал покойный националист, мечтавший расстреливать президентские бронированные авто. Скорее всего, результат получился бы именно такой – случайные невинные жертвы и вполне здоровые главы государств.
- На везение долго рассчитывать нельзя. Мстительный урод меня и здесь достанет, потому что чувствует – не успокоюсь.
- А, решил развязать маленькую войну?
- Не сейчас. К вам несколько просьб. Можно подтолкнуть белорусских комитетчиков проверить алиби Люды пристальнее? Где останавливались в Польше, говорили по мобилам, размахивали кредитками.
- Это они сами делают.
- Второе. Мне крайне подозрителен председатель сельсовета. Скорее всего, он их на меня и навёл. Нужны звонки с его мобла, с 28 августа и до официального возвращения Войцеховича. Особенно раннее утро двадцать девятого, координаты абонента, с которым связывался.
- Чуть сложнее. В отношении этого типа улик не имеется, - генерал чуть подумал. – Сделаю. Ещё что-нибудь?
- Последнее. В группе Григория был мужичок лет тридцати пяти-сорока. По-моему, Семён. Нужны сведения о нём.
- Зачем?
- Слабое звено. Из виденных мной подельников Люды он – единственный с остатками чего-то от человека. Если поможет, дам шанс ему выжить.
***
Республика Беларусь, 2013 год
Семён Лихтарович зажмурился от яркого света, ворвавшегося в тёмный заброшенный сарай.
- Привет, Сёма. Узнаёшь меня?
Вопрос прозвучал издевательски. Как человек, просидевший в кромешной тьме, может опознать визитёра в дверном проёме? Виден один лишь тёмный силуэт.