Вызванная звонком секретарша высыпала окурки в газету и удалилась, оставив за собой приторно-сладкий запах духов. Иван Терентьевич с усмешкой поглядел ей вслед. Вот тоже, приобретение. Локоны до плеч, кстати, гораздо длиннее, чем юбка, раскрашена, как японская кукла, вихляющая походка, да и вообще… Совсем еще девчонка, а держит себя черт знает как! Ох, не лежала душа у Ивана Терентьевича к секретаршам подобного рода. С грустью вспоминал он Анну Николаевну, пожилую скромную женщину, с которой проработал десять лет. И дернула же его нелегкая излить душу некоему начальственному и весьма благорасположенному лицу, что вот, мол, секретарша уходит на пенсию, просто не знаю, что делать. А тот будто только и ждал этого. У меня, – говорит, – племянница Люсенька, только что школу кончила, не знаем куда пристроить. Возьми, не пожалеешь. Не девочка, а персик. Такая красотуля, что, с ног валит. Любой заказчик все рекламации забудет. Да и тебе, старому хрычу, в кабинете уют создаст. Вкус у нее потрясающий. Ну, как отказать в таком деле. Взял на свою голову.
Тем временем вихрь благовоний вновь возвестил о появлении Люсеньки. Она положила на стол папку с почтой, прижавшись самым бесстыдным образом к плечу директора.
Это уж было больше, чем мог допустить Иван Терентьевич.
– Послушайте, Люся, – сказал он тоном холодным до чрезвычайности, – я с вами давно собирался поговорить. Ваша манера одеваться и вести себя мне определенно не нравится. У нас тут производство, а не… – он пошевелил пальцами, подыскивая подходящее сравнение, – …а не мюзик-холл. Ко мне люди ходят по делу. Из цехов в спецовках. Среди них есть и женщины, честные труженицы, которыми по праву гордится наш завод. Ваш наряд, прическа, духи создают… как бы сказать… какой-то контраст со скромной рабочей обстановкой производства. Я уверен, что в цехах уже посмеиваются по этому поводу. Я не ханжа. Кончили работу – пожалуйста, одевайтесь, как вам нравится, а сюда потрудитесь являться э… в более скромном виде. Люся покраснела.
– Я думала… – сказала она дрожащим голоском. – Мне казалось… А вы! Вы!
– Ладно, ладно, – перебил ее не терпевший слез, Иван Терентьевич. – Страшного ничего не произошло. Просто я, как старший, сделал вам замечание. Надеюсь, оно пойдет на пользу. И нечего на меня обижаться. Я ведь вам в отцы гожусь.
Вот тут-то и соврал Иван Терентьевич. Не годился он в отцы ни Люсе, ни кому-либо другому. И, если уж быть совершенно откровенным, то и в мужья он тоже никому не годился. Потому что, как ни тягостно об этом писать, но от рождения страдал Иван Терентьевич неким дефектом, исключающим начисто роль отца и супруга. Так что не оставалось ему ничего другого, как искать утешение в высказываниях И. П. Павлова, считавшего греховные радости плотской любви пустой тратой сил, которые при полном воздержании могут быть использованы для творческого расцвета личности. И хотя изучение биографий таких великих людей, как Пушкин, Байрон, Александр Дюма и Бертран Рассел, позволяют сделать выводы, прямо скажем, иного рода. Все же, точка зрения создателя учения об условных рефлексах и поныне служит путеводной звездой многим, кто находится в сходном положении с Иваном Терентьевичем.
Теперь самое время дать полную характеристику этому главному герою вашего повествования. Прежде всего, честнейший и порядочнейший человек. Умелый руководитель. Инженер, к тому же знающий свое дело. Не карьерист. Подхалимов и склочников не переносит.Тут у читателя невольно может возникнуть вопрос: как же человек с таким редким сочетанием деловых и душевным качеств руководит всего-навсего каким-то заштатным заводиком, производящим утюги да мясорубки? Конечно, это вещи в хозяйстве необходимые, но что такое утюг или мясорубка по сравнению, скажем, со сверхмощным турбогенератором? Мелочь! Так не лучше ли было бы поставить Ивана Терентьевича директором крупного предприятия, где его таланты развернулись бы во всем блеске? Ведь большому кораблю – большое плаванье.
Верно все это, ох, как верно! Однако не надо забывать и другого. Во-первых, кто-то должен и утюги с мясорубками делать. А посади туда какого-нибудь пентюха, так завтра сами же вы, уважаемый читатель, взвоете благим матом. Во-вторых, слов нет, руководить большим предприятием куда как почетнее и приятнее, а вот насчет труднее ли, это еще вопрос. Такое предприятие у всех на виду. Случись что-нибудь с планом, сразу мчатся курьеры, летят депеши, созываются ответственейшие совещания, из министерства срочно прибывают седовласые мужи с холеными глазами и учтивыми манерами – помогать расширять узкие места. А оклады первой категории? А персональные надбавки к ним? А кандидаты технических наук, запросто работающие в конструкторском бюро? Да что там кандидаты! Консультантов в звании членкоров не хотите? А командировки для изучения передовой технологии, Вы что, забыли о них? А импортное уникальное оборудование? Это вам тоже, как говорится, не хвост собачий!