Василий Захаров почти загнал бандитов в тупик. Как только он вскроет дверь своим мечом, ему ничего не будет стоит перебить тех, кто от него сейчас прячется. Камера на спине уловила другого штурмового мека из их отряда.
— А, это ты, Саш, — поприветствовал он своего сослуживца на общей частоте. В ответ на этой же частоте раздался душераздирающий инфернальный вопль и мек Александра Сорокина, кинулся вперёд, используя прыжковый двигатель. Почти сломав себе левую руку, бешеный мек разбил мечом броню боевого костюма Василия, превратив её в лоскуты, и прежде, чем Захаров смог хотя бы удивиться, ствол пулемёта в правой руке просунулся между искорёженными пластинами и двести снарядов ринулись внутрь брони наёмника, превращая всё, включая и пилота в месиво.
Сергей Антонов завернул за угол. Согласно карте внутренностей этого корабля, если остальные его товарищи выполнили свою часть уговора, то сейчас все отступающие собрались в одном зале. Антонов на всякий случай активировал энергетический щит, ожидая ожесточённого, по последнего в жизни сопротивления загнанных жертв.
Посреди просторного помещения находился всего один человек. Он занял позицию за огромным орудием. Из того уже валил пар, а по длинному слепому стволу проходили электроразряды. Человек поднял свою голову, на которой навечно застыл звериный оскал, коробок на его шее крикнул «Гори», и в следующий момент Сергея ослепило. Затем пришла боль…
Павел Громов, тяжело дыша гнал машину по бесконечным коридорам. Один за другим его товарищи перестали выходить на связь. Он слышал крики в эфире, а потом страшные душераздирающие нечеловеческие вопли. Сейчас же из динамика слышалось бормотание, страшное и непонятное, оно продолжалось даже тогда, когда Павел пытался выключить радио. Нечто преследовало его. Нечто, что было когда-то его товарищем. Нечто, что убило другого его сослуживца.
Ещё один подъём и Павел оказался на верхней палубе. Прыжковые двигатели заработали, готовясь поднять последнего выжившего наёмника в воздух. Но в следующий момент снаряд из рельсотрона пробил броню насквозь, прошив пилота в том месте, где ещё мгновение назад было сердце.
Человеку в дорогом вычурном костюме позвонили. Он приложил к уху свой сотовый телефон. «Птички уже никогда не полетят на юг», — проговорил женский голос и сбросил звонок.
— Что ты сделал с ним? — зашёл в комнату Всеволод.
— В смысле? — отвлёкся я от экрана монитора. Здесь, на окраинах Норильска неплохо ловил интернет. Я сидел и жадно впитывал новости нового для меня мира, пытаясь быть в курсе того, что происходит вокруг.
— Этот твой… боевой мек… что ты с ним сделал?
— Я, — мне пришлось откинуться на спинку кресла. «Как объяснить ему?». — Что люди говорят про мой Дар?
Этот вопрос поставил в тупик моего собеседника. Наверное не стоило отвечать вопросом на вопрос, но мне нужно было время, чтобы сформулировать для Всеволода внятный ответ.
— Да, откровенно говоря, болтают всякое, — наконец признался он. — Говорят, что этот Дар проклят. Что люди, обладающие этим Даром всесильны. Но живут они не долго. Планета слишком маленькая, для двух людей с Даром Теслы, — закончил Всеволод почти шёпотом.
— О том, как мой дар проверяли остались какие-нибудь записи?
— Все записи мы забрали. А оставшиеся носители информации уничтожили. Ты победил шестерых при помощи разрядов, которые давал практически мгновенно и смог «переманить» двоих автоматонов на свою сторону. И иногда вызывал сбой, при котором автоматоны переставали следить за тобой. Я подумал, что это бред. Я видел видео, но… я не уверен, что я видел. Всё откладывал изучение этого вопроса…
— Когда я касаюсь обоими руками автоматона, или вот как последний раз костюма, — решил объяснить я. — Я вижу как будто… я не знаю… дух машины, душа этого механизма, она в оковах. Все эти технологии созданы, чтобы не позволять энергии двигать механизм, а ЗАСТАВЛЯТЬ его двигать. Я усиливаю энергию, и позволяю ей струиться и самой протачивать себе путь, и это полностью меняет машину. Они становятся, ну я не знаю… моими друзьями.
— Знаешь как это выглядит со стороны? — нахмурился Всеволод. Я пожал плечами. — Это выглядит как будто ты убил чувака, и заставил его служить тебе после смерти. От этого костюма, который стоит в коридоре и охраняет тебя, уже пахнет трупом. Бедный Тихомир не хочет идти, он боится этого…