От яркого света снова заслезились глаза. Бешенный учёный дал не пару залпов. Он палил один за другим, всё небо уже светилось от уходящих в даль электрических снарядов.
— Перегрет основной энергетический контур. Возможно аварийное автоматическое отключение системы, — заметил оператор.
— Отключить автоматическое отключение, — отдал приказ я.
— Отключено, — ответил оператор. — Система оповещает, об опасности расплавления главного контура через тридцать секунд. Прикажите перебросить энергию на систему охлаждения?
— Хватит палить, — отдал я приказ по рации и электропушка замолчала. Хотя от выпущенных снарядов на мостике всё равно было светло как днём.
— Пятнадцать секунд, — оповестил оператор. — Система набрала слишком много тепла. Нагрев уже не останавливается.
— Включайте на полную систему охлаждения, — разрешил я.
Искусственное освещение на мостике померкло, даже мониторы стали светиться тусклее. Всю мобильную крепость заволакивал пар. Часть тепла уходила в теплообменники под брюхом крепости, туда же поступала основная масса энергии. Из-за разогрева вода в резервуарах вскипала и устремлялась по трубам к многочисленным радиаторам и механизмам, которые надо было охладить. Плотный водяной пар летел под повышенным давлением и окутывал разогретые свыше тысячи градусов механизмы, унося с собой от ста до пятисот градусов в минуту. Приближая датчики к отметке в шестьсот градусов, которая была вполне рабочей температурой для главного электрического контура.
Побочным эффектом был пар, который обволакивал нашу крепость так плотно, что можно было подумать, что мы используем дымовую завесу.
— Вражеские штурмовики разворачиваются, — сообщил оператор, следящий за полем боя.
— Передайте расчётам в городе, — скомандовал я.
Над застройкой взметнулось пара ракет. Автоматоны выбирались из под завалов, отстреливая в отступающих снаряды переносных зенитных комплексов или просто паля по низколетящим целям из крупнокалиберных пулемётов.
Что не говори, а отец не даром посадил меня в той симуляции, кажется я не плохо изучил стратегию на всяких варгеймах, красных тревогах и прочих крафтах. Кто знал, что мне надо было не учиться, а в компик целыми днями играть? Может мы бы справлялись ещё лучше.
Не многим самолётам удалось уйти. Такой провал вражеские роды запомнят надолго. На сколько сотен миллионов рублей мы нанесли им ущерба? Даже представить страшно, что с ними сделает сегодня их жаба.
Однако, вопреки здравому смыслу они не отменили свою атаку.
— Приближаются боевые и штурмовые боевые костюмы, — отрапортовал оператор.
— Убрать расчёты с улиц города, — скомандовал я. — Кукша, ты готов пожертвовать своей пушкой?
— У меня уйдёт месяц, чтоб её восстановить, а то и больше. Даже я не понимаю, каким образом мне удалось заставить её работать, — посетовал мой советник.
— Да или нет?
— Готов, — отрапортовал он.
— Включить ультразвуковое охлаждение, — отдал приказ я.
Заработали ультразвуковые испарители, превращая воду в настолько холодный пар, что внутри начали формироваться микроскопические кристаллики льда. Включились нагнетатели, и вся эта масса на грани замерзания ринулась к основному энергетическому контуру.
— Температура ниже ста, — сообщил оператор. — Продолжает падать. Конденсат на главном проводнике. Прикажите прекратить охлаждение?
— Сколько до влёта врага в зону наших ПВО? — я задал вопрос другому оператору.
— Сорок пять секунд, — сообщил тот.
— Продолжаем охлаждение, — распорядился я.
— Температура ниже пяти градусов, — испуганно объявил оператор. — Мы можем достичь состояния сверхпроводника.
Повод для паники был. Когда ты живёшь в мире электрического коммунизма Теслы, тебе не нужны батарейки. Тесла башни производят такой объём электромагнитных волн и свободных токов, что тебе надо просто настроить технику, и она будет работать без подзарядки столько, сколько будет существовать частота, на которой она улавливает ток. Но система, получающая ток таким образом, должна не только пускать его на электронные цепи, но и стабилизировать. Если энергетический контур перегреть, то он расплавится, и вся система придёт в негодность. Но если переохладить его отдельные элементы, они станут сверхпроводниками. Система перестанет контролировать объём потребляемой энергии и вся энергия мира кинется внутрь твоих приборов. От такой мощи в считанные миллисекунды закипает сталь. И где-то на другом конце земли моргнёт лампочка. А тут произойдёт грандиозный взрыв.
Собственно, так и взорвалась Тунгусская лаборатория Теслы. Это было первое испытание контура. И он был слишком холодным для запуска, только вот экспериментаторы об этом не знали. Хотя Тесла о чём-то таком наверняка догадывался, не зря же его не было в тот день на испытательном полигоне.