- Вы – шиноби. – Тоби по-хозяйски огляделся. – И мы на войне. Странно было бы в сложившейся ситуации рассчитывать на шикарный рёкан, верно? Ладно, располагайтесь, – продолжил он, не дождавшись никакой реакции от собеседников. – Я скоро вернусь.
Суйгецу проводил его спину тяжёлым взглядом, затем снова посмотрел на замершую посреди пещеры Карин.
- Эй, детка, не спи! – бросил он.
- Я тебе не детка, – незамедлительно отозвалась Карин, и Суйгецу расплылся в улыбке, получив именно ту реакцию, на которую рассчитывал.
- Как скажешь, детка, – пробормотал он, скинув на пол висевшую через плечо сумку. – Смотри, что я прихватил с собой, чтобы сделать это невероятно уютное гнёздышко более… романтичным.
- Придурок, – фыркнула Карин, однако, подошла ближе.
- Как только ты это увидишь, сразу изменишь своё мнение, – парировал непробиваемый Суйгецу, роясь в бездонной сумке. – Ну вот, – он наконец разогнулся и торжественно протянул ей свиток.
- Свиток? – Карин вздёрнула бровь. – Действительно, с ним намного уютнее, – процедила она.
- Если бы ты была хоть немного поумнее, детка, то непременно спросила бы: что же ты запечатал в этом свитке, милый? – Он усмехнулся и присел на пол.
- Милый? Правда? – Карин смерила его издевательским взглядом.
- Ну, можно ещё «дорогой» или «любимый», но это уже как-то… обязывает, не находишь? – Суйгецу отбросил опустевшую сумку в сторону и развернул свиток на полу, придерживая норовившие свернуться концы обеими руками. – Хотя это в любом случае на твоё усмотрение.
- Как насчёт «убогий»? – поправив очки, съехидничала Карин.
- Не совсем то, на что я рассчитывал, – честно признался Суйгецу, не отрывая взгляда от свитка. – К тому, же это неправда, – добавил он, затем вскинул на неё взгляд. – Может, всё-таки поможешь мне, детка?
- Конечно, – Карин присела рядом, – сладкий, – добавила она, перехватывая из его рук один из краёв свитка.
- Нет у тебя сердца, – драматическим шёпотом выдал Суйгецу, картинно прижав руки к груди. – Говоришь такие вещи и даже не понимаешь, как много это может значить для меня. – Выражение вселенской скорби на его лице продержалось всего пару секунд, сменившись пошловатой усмешкой. – Скажи ещё раз! – томным голосом попросил он, чуть придвинувшись к Карин, отчего та тут же отпрянула, бросив свой край свитка. – Нет, ты права, – торопливо зашептал он. – Лучше дождёмся, пока свалит Тоби…
- Идиот! – взвизгнула Карин и вскочила.
- Не надо так нервничать, детка, – совершенно спокойно продолжил мечник. – Вот, – он извернулся и извлёк из свитка небольшую сумочку, – это аптечка, там есть травяная настойка. Выпей, это успокаивает нервы. Взял два пузырька специально для тебя. Только не пей слишком много, – добавил он тут же. – Вдруг заснёшь. Кто знает, что придёт мне в голову. – Хозуки многозначительно поднял брови, смерив её недвусмысленным взглядом, и подмигнул.
- Ненормальный, – фыркнула Карин и выбежала прочь.
- А где ты тут нормальных-то видела? – усмехнулся Суйгецу и принялся извлекать из свитка заготовленные заранее запасы.
Саюри сделала несколько глотков из протянутой Кабуто фляги и, благодарно улыбнувшись, вернула сосуд владельцу. Они шли без остановок несколько часов, покинув ферму на самом рассвете. Построение было на редкость простым и банальным, вместе с тем, не оставлявшим возможности вести беседу во время пути. Собранный и сосредоточенный Итачи шёл впереди, уверенной походкой человека, точно знающего направление движения. Саюри шла следом, старательно выдерживая интервал в пять-семь шагов, чтобы успеть среагировать на его действия и возможные препятствия на пути. Кабуто замыкал неслышной тенью, также на некотором отдалении, чтобы иметь возможность лучше оценить обстановку.
Саске дал исчерпывающее описание местоположения пещеры. Маршрут они с вечера нанесли на карту, сбиться с пути было практически невозможно. Учитывая, что об их маленькой группе никто не имел ни малейшего представления, ожидать ловушек на пути также не приходилось. Даже при их возникновении, Саюри не сомневалась, что они справятся, ведь её спутники входили в её личный список пяти сильнейших шиноби современности. Однако всё равно грызли сомнения, и мучила нервозность. Уж слишком важное дело они выбрали для себя, дело, от успеха которого зависел исход войны. Непринуждённая беседа отвлекла бы от грустных мыслей, конечно, но, похоже, никто из её спутников не был расположен вести разговор. Да и в целях безопасности необходимо было сохранять молчание.
Продолжив путь ещё в течение четверти часа, Итачи наконец остановился и поднял вверх сжатый кулак – условный знак к остановке. Саюри послушно замерла, прикрыла глаза и просканировала окрестности – ни души, тишина и покой, только холодный ноябрьский ветер разгоняет по лесу осеннюю сырость. Выйдя из режима сенсора, она утвердительно кивнула в ответ на вопросительный взгляд Итачи. Тот отдал сигнал остановиться на привал.
Саюри устроилась среди корней огромного дерева на предусмотрительно расстеленном непромокаемом коврике и принялась распаковывать собранные с вечера сухие пайки. По стандартной схеме, уже столько раз протестированной и успешно применявшейся, Кабуто обозначил периметр их стоянки воткнутыми в землю кунаями, между которыми была натянута проводившая её чакру нить. Итачи собрал хворост и нехитрой техникой Ка-тон разжёг костёр, Кабуто прихватил опустевшие фляги и удалился в сторону реки. Молчание тяготило Саюри, хотя она и не считала себя болтушкой. Сосредоточенное лицо расположившегося напротив Учихи так и притягивало её взгляд, однако она никак не могла придумать, с чего начать разговор.
- Непросто снова участвовать в миссии, после длительного перерыва, – неожиданно заговорил Итачи.
- Непросто, – подтвердила Саюри, вспомнив, сколько времени вчера вечером ей понадобилось, чтобы найти заброшенное на чердак обмундирование и вспомнить, как пристёгиваются подсумки. – Особенно если всеми силами стараешься держаться от всего этого подальше.
- Всеми силами? – Глаза Итачи чуть прищурились, а голова немного склонилась к плечу.
- Вы говорите, как Какаши, – фыркнула Саюри. – Он считает, что я сама ищу приключения на свою голову.
- Какаши-сан всегда был наблюдательным, – отозвался Итачи. – В АНБУ его очень ценили за это. А также за то, что он умел делать из наблюдений правильные выводы.
- Если бы я не знала Вас, Итачи-сан, я могла бы предположить, что Вы шутите, – парировала она, закончив с провизией.
- Но, зная меня, считаете, что я говорю серьёзно, – ответил тот, скорее утвердительно, чем вопросительно.
- Зная Вас, – Саюри сделала паузу, чтобы дождаться, когда он на неё посмотрит, и продолжила: – Я просто уверена, что Вы шутите.
Итачи изучал её лицо какое-то время, как будто она была представителем редкого, доселе неизвестного ему вида.
- Наблюдательность, по всей видимости, фамильная черта клана Хатаке, – изрёк он наконец, поспешно отведя взгляд.
- А знаете, какая фамильная черта клана Учиха? – усмехнувшись, спросила Саюри. – Человечность.
- Истинный Учиха не может быть человечным. – Итачи отрицательно покачал головой. – Клан искореняет это качество с самого детства.
- Клана больше нет, – ответила Саюри. – А те Учиха, которых знаю я, человечные.
- Надеюсь, Вам не придётся познакомиться с другими моими родственниками, – отозвался он.
- Вы имеете в виду Тоби? – уточнила она. – Если это и в самом деле Обито, то я его знала раньше. И он тоже был человечным. – Она помолчала. – Правда, тогда он не хотел развязать всемирную войну.
- И его тоже, – ответил Итачи. – А также тех, кого он захочет воскресить.
- Вы думаете, что он захочет воскресить кого-то из Учиха?
- Я бы на его месте так и поступил. Учиха – сильные шиноби, к тому же, кроме Какаши-сана на стороне Альянса нет ни одного Шарингана. А он, при всём уважении, не истинный носитель генома.
- Себя и Саске Вы не считаете? – вставила Саюри.
- Я очень надеюсь, что Тоби не знает о том, что Саске играет против него. – Итачи подбросил в огонь несколько веток.