В следующее мгновение оба встрепенулись: на дорожке, ведущей к госпиталю, мелькнула знакомая форма шиноби Альянса. Не сговариваясь, они бросились вперёд. Это была Ино. Её светлые волосы были растрёпаны, лицо испачкано гарью, руки – кровью. Огромные светло-голубые глаза были испуганными. Она поддерживала под руку Канкуро и всё время оглядывалась на волочившуюся за ними марионетку. Рука кукольника была обмотана окровавленными бинтами, краску с лица смывал катившийся градом пот.
- Сакура! – воскликнула Ино, едва увидев подругу. – Скорее! Нам нужна помощь! Киба ранен! Он там, – она указала кивком перебиравшего деревянными конечностями Саншоу.
Ли предусмотрительно подставил плечо Канкуро, тот облегчённо выдохнул и на долю секунды обмяк, но тут же собрался и поблагодарил Ли кивком, проводив взглядом бросившихся к марионетке девушек.
- Ками-сама! – прошептала Сакура, окинув взглядом безжизненную фигуру Кибы. – Скорее внутрь! – скомандовала она.
Из распахнувшихся дверей госпиталя к ним бросились двое санитаров, за ними по ступеням сбежала Макото. Раненого извлекли из марионетки и на носилках занесли в здание госпиталя. Сакура бежала рядом, пытаясь нащупать пульс товарища.
- Пульса нет, ставьте здесь! – приказала она, едва они вошли внутрь.
Она опустилась на колени, рывком разорвала одежду на груди пациента.
- Я не понимаю, – тараторила упавшая на колени по другую сторону от мужа Ино, следя возбуждённым взглядом за быстрыми и чёткими движениями рук подруги. – Я всё делала, как нас учили. Искала порванные сосуды. Я их зашила больше двух десятков! – продолжала говорить она, с надеждой смотря, как Сакура кладет на рану окружённые целительной чакрой руки. – Но кровь всё равно идёт! Он потерял столько крови, Сакура! Я не понимаю. Я совсем не понимаю.
- Проклятье, – сквозь зубы пробормотала Сакура. – Пульса нет, кровяное давление на нуле, фибрилляция. – Она склонилась к Кибе, пытаясь уловить дыхание, затем быстро развернулась к стоявшей рядом Макото. – Набор для реанимации! Срочно! – Девушка быстро кивнула и бросилась бежать по коридору. – Ино! – выкрикнула Сакура, заставив находившуюся в прострации подругу посмотреть на неё. – Как давно он не дышит?
- Я… я не знаю, – испуганно пролепетала Ино. – Мы так спешили, я не могла фиксировать пульс и частоту дыхания на бегу.
- Как давно? – повторила вопрос Сакура.
Рядом с ней на пол опустилась Макото, спешно раскрывая портативные приборы. К распластанному на полу Кибе потянулись провода и трубки.
- Он получил ранение больше получаса назад, – хрипло проговорил привалившийся к стене Канкуро. – Потерял сознание сразу. Первое время не дышал. Потом…
- Я сделала реанимацию, – подхватила Ино, уставившись на растекавшуюся по полу лужу крови невидящим взглядом. – И мы сразу же отправились сюда. Шли так быстро как могли.
- Потом я начал терять силы, прошлось сбавить скорость, – снова заговорил Канкуро, поскольку Ино опять замолчала.
- Пульс пропадал несколько раз, но мне всегда… – девушка поперхнулась словами, заметив, как только что подключённый монитор сердечного ритма разразился противным писком и показал ровную линию, затем дернула подбородком и упрямо продолжила: – всегда удавалось восстановить его.
- В сторону, – прервала Сакура.
Окружив ладонь чакрой, она кончиком пальца сделала надрез между рёбер Кибы и, осторожно расширив его, просунула внутрь руку. Монитор показал одно сокращение затем другое. Тем временем Макото надела на него маску и принялась методично качать мешок, искусственно наполняя лёгкие пациента воздухом. Развороченная грудная клетка поднималась медленно, неохотно, воздух покидал тело с неприятным свистом. Макото и Сакура встревоженно переглянулись, но полные слёз глаза Ино загорелись надеждой. Второй рукой Сакура пускала свою чакру по каналам Кибы и получала её обратно с новой информацией. Тело Кибы не откликалось на лечение, отторгало медицинскую чакру, противилось каждой попытке вернуть в него жизнь. Каналы чакры и кровеносная система были повреждены в стольких разрозненных местах, находившихся довольно далеко от того места, куда он был ранен. При таком характере ранения даже в первую минуту после удара, невозможно было обеспечить его нейтрализацию. Что уж говорить о том, чтобы сделать это по прошествии тридцати с лишним минут.
- С ним всё будет в порядке, – еле слышно шептала Ино, безвольно опустив руки и приковав взгляд к редко прерывавшейся ровной линии на мониторе. – С ним всё будет в порядке.
- Вызвать Шизунэ-сан? – тихо спросила Макото, обеспокоенно заглянув в мрачное лицо Сакуры. – Или Цунадэ-сама?
- Нет, – сухо ответила та и осторожно вытащила руку из тела Кибы, опёрлась ею о пол: – Проклятье!
В то же мгновение она почувствовала, что взгляды всех присутствующих устремились на неё. Она также знала, что они и так всё поняли. Но знала и то, что просто обязана это произнести, таковы правила. Её приходилось делать это и раньше, последнее время всё чаще попадались знакомые. Но никогда в случае с близким человеком, никогда – глядя в глаза лучшей подруге. Ненадолго прикрыв глаза, Сакура сделала глубокий вдох, захотелось вернуться в то время, когда они с Ино были маленькими беззаботными девчонками, ругались из-за ерунды и показывали друг другу язык. Медленно подняв голову, она посмотрела в глаза подруге. Ино молчала, только крупные капли слёз стекали по её лицу, смывая гарь и кровь. Сакура перевела тяжёлый взгляд на висевшие над дверями часы.
- Время смерти 15:27, – произнесла она и тут же бросилась вперёд, чтобы поймать в объятия в голос зарыдавшую Ино.
На поляну, где вели свою битву шиноби из Камня, отряд Какаши вышел как раз вовремя, чтобы увидеть зажатого в тиски Хана, которого окружили и готовились запечатывать. Тогда же на ветке одного из крайних деревьев возник предводитель Акацки.
Он появился беззвучно, почти незаметно, материализовался из воздуха так же легко, как мог заставить исчезнуть и вновь появиться любые предметы сам Какаши при помощи Камуи. Шиноби перераспределились автоматически, Какаши со своим отрядом выдвинулся вперёд, предоставив группе Джирайи закончить запечатывание Хана. Однако предводитель Акацки не предпринимал никаких действий, чтобы им помешать, только, скрестив на груди руки, наблюдал за тем, как в напряжённой тишине воскрешённого Джинчуурики затянуло в расстеленный у его ног свиток, который был затем спешно свернут и запечатан.
Какаши воспользовался возможностью, чтобы приглядеться к тому, кто, скорее всего, был Обито. В отличие от их предыдущей встречи, он был одет в тёмно-синее кимоно, и его оранжевая маска с единственным отверстием для правого глаза сменилась на белую. Его левый глаз, который он когда-то давно отдал Какаши, теперь был Риннеганом. Копирующий старался разглядеть в его жестах и движениях что-то знакомое, пытался доказать самому себе, потому что, несмотря на все убедительные аргументы, которые он сотни раз прокручивал в голове, ему все равно не хотелось верить, что перед ним его бывший товарищ. Который теперь был его врагом. Какаши знал, что этот человек в маске – Обито, но не узнавал его в этом надменно вскинутом подбородке, в подчёркнуто расслабленной позе, в холодном, грубоватом тоне голоса. Не узнавал, или просто не хотел узнавать.
- Поздравляю, господа, – проговорил Акацки, – в этой схватке вы выступили в высшей степени достойно. Победу в этом сражении я по праву отдаю вам. – Он чуть склонил голову, признавая поражение. – Однако не советую забывать, что победы в одной битве недостаточно, чтобы выиграть войну.
- Да сколько бы битв ни было, мы всё равно победим, даттебайо! – запальчиво выкрикнул Наруто. – Всё потому, что добро всегда побеждает!
- Большое спасибо, что просветил, – усмехнулся тот под маской. – Иногда для большого добра требуется сделать маленькое зло.
- Какого ещё большого добра? – нахмурился Наруто, сжав кулаки, на его плечо легла рука Джирайи.
- Добро и зло относительны, – охотно пояснил Акацки, спрыгнув с дерева на землю, шиноби отступили на несколько шагов, сохранив, однако, оцепление. – Когда ты убиваешь врага, ты несёшь добро своим друзьям и союзникам. Но одновременно ты причиняешь зло семье того, кого ты убил. Но что ещё хуже, ты сам становишься врагом, ведь родственники того, кого ты убил, захотят убить тебя. И если они преуспеют, то причинят боль твоим близким. И так далее. – Он сделал театральную паузу, как будто нарочно выйдя на середину поляны, и, обведя всех присутствовавших взглядом, снова обратился к Наруто. – Разве ты не говорил об этом с Нагато?