- А Зецу? Ты видел? – не унималась Карин, продолжая мелко дрожать.
- Видел, – подтвердил Суйгецу. – Зрелище не из приятных, согласен. Он и так-то был жутковатым, а уж сам процесс разделения. Бээээ, – мечник наглядно продемонстрировал всю степень своего отвращения. – Да и воссоединение с Мадарой тоже было не фонтан. – Он брезгливо поморщился. – Даже в лаборатории Орочимару не было таких гадостей.
Разделение Зецу действительно было зрелищем не из приятных, но в целом не нарушало логику, ведь они всегда имели два сознания, зачастую спорили друг с другом. Но сама процедура разделения, с тянущимися от одной половины к другой нитями белого и чёрного цветов, которые больше всего напоминали какие-то выделения слизистой, было просто отвратительным. Суйгецу быстро потерял аппетит и тут же прижал к себе Карин, не давая ей увидеть то, что происходило дальше. Белая половина мучительно медленно наращивала себе недостающую часть торса и конечности, выпрастывая из тела бесформенные тонкие палки вроде веток, на которых даже можно было разглядеть сучки. На них постепенно нарастали ткани, превращаясь в руку и ногу.
Но по-настоящему жутко стало, когда Чёрный растёкся скользким пятном, подполз к воскрешённому Мадаре и начал сливаться с ним, словно затягивая всю поверхность его тела тонкой чёрной плёнкой, отражавшей скудный свет факелов в пещере. А потом стал просачиваться внутрь, проникая сквозь рот, нос, уши и даже сквозь поры кожи. Мечник был страшно рад, что успел оградить от этого Карин. Девушка напряжённо замерла и отрывисто дышала ему в основание шеи, боясь пошевелиться, инстинктивно сжав в кулаки свободный плащ Суйгецу. Мечник поморщился и вздрогнул, вспомнив произошедшее.
- Как вообще такое возможно? – продолжала Карин. – Мадара каким-то образом смог сохранить часть своего сознания в форме чёрного Зецу, который всё это время паразитировал на Белом? – Она бросила сомневающийся взгляд, чтобы увидеть реакцию Суйгецу. – И теперь он воссоединил воскрешённое тело с сохраненной частью сознания и воскрес по-настоящему?
- Не смотри на меня так! Из нас двоих на сумасшедшего учёного больше похожа ты, – быстро перевёл стрелки тот.
- Почему это? – нахмурилась Карин.
- Ну сама посуди, – оживился Суйгецу, довольный тем, что удалось отвлечь её от неприятных мыслей и самому выкинуть из головы противные картинки. – Во-первых, очки. – Он вскочил и прошёлся немного до входа в пещеру. – Во-вторых, это ты ставила на мне эксперименты, а не я на тебе. В-третьих…
- Вообще-то, на нас обоих ставил эксперименты Орочимару, – уточнила Карин, устало ссутулив плечи.
- Не стоит преуменьшать свои заслуги, детка, – расплылся в улыбке Суйгецу. – Я прекрасно помню, как ты меня мучила, и, надо сказать, это было не слишком-то приятно, хотя мне и нравятся всякие игры на грани. – Он не моргнул глазом, заметив уничтожающий взгляд Карин. – Но все твои старания – ничто по сравнению с выкрутасами Мадары и Зецу, – добавил он, вмиг посерьёзнев и придав лицу брезгливое выражение. – Ох, чёрт… – протянул он, отступив немного в глубь пещеры и уставившись на появившегося в проёме входа Якуши Кабуто.
- Здравствуй, Суйгецу, – проговорил ирьёнин и плавными кошачьими шагами вошёл внутрь. – Карин, – он чуть склонил голову в знак приветствия.
- Какого дьявола тут творится? – возмутилась девушка, бросив растерянный взгляд сначала на Кабуто, потом на Суйгецу.
- Мы-то тебя давно похоронили, очкарик! – подхватил мечник. – А ты вон, – он мотнул головой в сторону Якуши, – свеж, бодр и весел. Что тебе нужно? Хочешь украсть нашу минутку славы? – Он прищурил лиловые глаза, сделав шаг в сторону и оставив сидевшую на полу Карин у себя за спиной. – Так вот, не выйдет! Мы уже слишком далеко зашли и такого натерпелись, что отступать теперь не будем! Некуда! – он развёл руки в стороны в извиняющемся жесте.
- Если нам не удастся договориться, то мне придётся применить силу, – чуть пожал плечами Кабуто, не то разминая мышцы, не то выражая безразличие и уверенность в исходе.
- Э нет! – продолжал голосить Суйгецу. – Ты один против нас двоих не устоишь. Плавали, знаем. – Он оскалил острые зубы в усмешке.
- Блеф – неплохая стратегия, когда ты уверен, что противник не знает истинного положения вещей. – Кабуто сверкнул стёклами очков, неслышными шагами подходя всё ближе. – А я знаю.
- Что же ты знаешь? – снова подбоченился Суйгецу, цепким взглядом следя за плавными передвижениями ирьёнина.
- Что Карин не сможет участвовать в схватке, – спокойно ответил Якуши, не обратив никакого внимания презрительно фыркнувшую Карин. – Потому что она потратила довольно много чакры на воскрешение и поддержание контроля. Ей даже с места двигаться можно только с осторожностью, чтобы не терять концентрацию. – Он сделал ещё несколько шагов в сторону, отходя от входа. – Иначе воскрешённые выйдут из-под контроля. Тоби не простит вам такой оплошности. Знаю, что Эдо-Тенсей требует от неё постоянной рециркуляции чакры, она не сможет с тобой поделиться, а значит, каждое твоё ранение останется с тобой до конца.
- Сволочь! – Карин одарила Якуши ядовитым взглядом.
- Не вмешивайся, детка, – остановил её Суйгецу. – В одном этот очкарик прав: Тоби с нас шкуру снимет, если из-за нас с тобой что-то пойдёт не так. – Карин неохотно кивнула. – У тебя своя задача, детка, – он кивнул на доску с расположенными на ней уже немногочисленными белыми камешками, – у меня – своя. – Он расплылся в улыбке, чуть прищурив глаза и пристально следя за Кабуто.
Карин смотрела на него некоторое время, как будто сомневаясь в его словах и своём решении, но потом всё-таки кивнула, бросив очередной неприязненный взгляд на Якуши. Сделала глубокий вдох, плотнее прижала ладони друг к другу и прикрыла глаза, стараясь максимально абстрагироваться от происходившего в пещере.
- Что ж, твои познания и в самом деле меня поразили, – кивнул Суйгецу, запустив руку за спину и сжав рукоять Кубикирибочо, и продолжил холодным бесстрастным голосом: – Хотя, что тут удивительного, ты эту технику знаешь также хорошо, как и Карин, если не лучше, – он опасливо покосился на напарницу, но на её спокойном одухотворённом лице не дрогнул ни один мускул. – Не ясно только, откуда ты знаешь, что Акацки планировали прибегнуть к Эдо-Тенсей. Но поэтому поводу у меня есть некоторая догадка. В этой истории каждый четвёртый не тот, кем хочет казаться, каждый третий ведёт свою игру, а каждый второй предаст в любую минуту.
- И ты попадаешь во все эти категории, – усмехнулся Кабуто, одновременно сложив печати, в результате чего его ладони стали светиться голубым скальпелем чакры.
- В точку! – ответил усмешкой Суйгецу, его рука, державшая меч, налилась мышцами. – Так что… кто не спрятался, я не виноват!
Сакура осторожно закрыла дверь палаты и вышла в коридор, где её поджидали товарищи. Расстроенный Ли сидел на полу, положив локти на колени и запустив пальцы в непривычно растрёпанные волосы, молчаливый и напряжённый Канкуро измерял ширину коридора неслышными шагами, инстинктивно поглаживая перебинтованную и подвешенную на перевязи руку, Хината сидела на стуле для посетителей, выпрямив спину и сложив руки на коленях, не моргая, смотрела в пол.
- Ино заснула, – тихо проговорила Сакура. – Я договорилась, что она пока побудет здесь. Маме и сестре Кибы сообщили?
- Я проводила их в м-морг, – пробормотала Хината, поперхнувшись на страшном слове. – Куренай-сенсей тоже с ними. И я просила передать информацию Шино и Шикамару с ближайшей сводкой.
- Спасибо, – кивнула Сакура.
- Но как же так? – простонал Ли, вцепившись пальцами в волосы. – Я просто не могу поверить, что Киба...
- Это война, – глухо отозвался Канкуро, остановившись у двери в палату и прислонившись к стене спиной. – На войне гибнут люди.
- Да, но Киба-кун... – слабо отозвалась Хината, и Сакура заметила, как дрожал её подбородок.
- На его месте мог быть кто угодно, – проговорил Канкуро соскользнув по стене на пол. – Мы шиноби. – Он раздосадованно цокнул языком и горько усмехнулся. – Неужели в Конохе не учат, что шиноби должен быть готов к смерти в любой момент. Это наша работа.