- Хина-чан! – протяжно завопил Наруто, приложив ко лбу руку козырьком и с надеждой разглядывая окна дома Хьюга.
В ответ на его позывной в одном из окон второго этажа всколыхнулись занавески и промелькнули длинные иссиня-чёрные волосы. Блондин остался доволен эффектом и отошёл на несколько шагов, поджидая. Хината появилась на пороге дома и, приветливо улыбнувшись, спустилась по ступеням к довольно раскрывшему объятия блондину. Удзумаки уже хотел было радостно чмокнуть подругу, когда наткнулся на презрительно-возмущённый взгляд серо-сиреневых глаз её младшей сестры, также появившейся на пороге.
- Доброе утро, Ханаби-чан! – лучезарно улыбнулся блондин.
Ответом был лишь суровый взгляд и надменный поворот головы.
- Сестра с утра не в настроении, – прошелестела Хината. – Вчера она снова перетрудилась во время поиска новых источников воды, и сегодня ей дали выходной. Отец попросил меня приглядеть за ней, чтобы не наделала глупостей.
Ханаби яростно хмыкнула и сделала вид, что это к ней не относится.
- Значит, у нас у всех сегодня выходной, даттебайо, – радостно заключил блондин, а затем, смущённо почесав затылок, добавил уже тише: – Меня тут тоже попросили кое за кем понаблюдать.
Хината проследила за многозначительным взглядом и увидела скрывшегося в тени дома как всегда вальяжно-надменного Учиху. Она вздохнула. Кажется, вместо свидания им с Наруто придётся провести время в компании двоих шиноби, обладающих самыми непростыми характерами во всей деревне.
- Чем хотите заняться? – нервно хихикнул Наруто, предвкушая отлично проведённое время.
Ханаби презрительно фыркнула и спрыгнула со ступеней дома, оказавшись рядом с сестрой и блондином.
- Я хочу тренироваться, – заявила она с вызовом.
- Отец запретил тебе напрягать глаза, – спокойно ответила Хината.
- Но ведь можно тренироваться и без Бьякугана, – младшая нахмурилась и сердито посмотрела на старшую.
- Э-э... Мы можем потренироваться в тайджуцу, – Наруто хлопнул в ладоши.
- Ты профан в тайджуцу, – донесся из тени дома холодный голос Учихи.
- Я не так хорош, как Толстобровик или Толстобровик-сенсей, но и не так уж плох, даттебайо, – начал оправдываться Наруто.
- Я слышала, Учиха неплохо владеет клинком, – вставила Ханаби, сверкнув глазами в сторону Саске и не удостоив Наруто и взглядом.
- О! Он отлично управляется с катаной! – принялся нахваливать блондин, блистая улыбкой.
- Тогда пошли, – Ханаби окинула Учиху оценивающим взглядом, развернулась на пятках и направилась в сторону тренировочной площадки.
За ней потянулась Хината, бросив на Наруто извиняющийся взгляд. Удзумаки храбро пошёл следом, время от времени оглядываясь на вяло передвигавшего ногами в арьергарде колонны Саске. Замыкали процессию два офицера АНБУ – даже авторитет Наруто не привел к смягчению режима содержания нукенинов. Впрочем, Саске, похоже, с этим уже смирился. К тому же, до Совета оставалось не так уж и много времени.
- Ну что, Учиха? – Ханаби умышленно пропустила взявшихся за руки и увлекшихся беседой Наруто и Хинату вперёд и дождалась, пока Саске догонит её. – Трудно быть на коротком поводке? – она усмехнулась, поймав недовольный взгляд Саске. – Шаг влево, шаг вправо – попытка к бегству, прыжок на месте – провокация? – Учиха нахмурился, сунул руки в карманы и демонстративно отвернулся, показывая, что не желает что-либо обсуждать с ней. – Наверное, неприятно всё время ощущать присутствие слежки. Скажи, они с тобой и в туалет ходят?
- Тебе-то что? – скупо отозвался Саске, дёрнув плечом и чуть ускорив шаг.
- Мрачный и немногословный, – констатировала Ханаби, нагнав его. – Как и всегда. Ты ведь совсем не изменился.
- Изменился, – тихо проговорил Саске, больше самому себе под нос, чем в ответ на её реплику.
- Пришли! – воскликнул где-то впереди Наруто, не дав Ханаби возразить.
Саске обвёл взглядом собравшихся у кромки площадки шиноби, пытаясь понять, как вообще всё это началось? Как он позволил втянуть себя в этот поединок на спор? Когда их противостояние успело собрать столько зрителей, притянуть столько взглядов? Похоже, АНБУ согласились на эту авантюру из чистого любопытства. Вытащили из свитка его верную проверенную в боях катану, печати, ограничивающие использование чакры, не сняли и, многозначительно предупредив “без глупостей”, вручили клинок законному владельцу. Саске покрутил меч в руке, сделал несколько взмахов под улюлюканье зрителей, ладонь истосковалась по рукояти. Наблюдателей у схватки оказалось на удивление много: помимо оказавшейся на тренировке команды Конохамару, откуда-то взялись ещё и товарищи Ханаби по команде вместе с Неджи, даже Сакура и Ли решили прервать свой обед на природе ради того, чтобы посмотреть на поединок. Подтянулись и несколько групп генинов. Подоспевший Конохамару организовал тотализатор.
Ханаби, смущённо улыбнувшись и потупив взгляд, спросила, позволит ли он использовать ей ещё и кунай, Саске, презрительно хмыкнув, снисходительно согласился. Но уже в следующее мгновение по хитрому взгляду стальных глаз противника понял, что не учёл, упустил что-то важное, что позволил самонадеянности притупить осторожность. И дальше лишь получал подтверждения этому.
Первое, когда с удивлением отметил, как необычно она держит укороченную катану, направив лезвие вдоль предплечья, когда опытным взглядом оценил, насколько уверенными были её движения, как легко работали ноги, как чётко наносили удары руки, как завораживающе плавно, по-кошачьи двигалось её тело в этом опасном и прекрасном танце. Второе, когда она впервые поставила его на колени, талантливо исполнив подсечку, а затем отвесила ему подзатыльник под радостное «съел, Учиха!», принадлежавшее, кажется, Конохамару. Третье, когда, в очередной раз промахнувшись, он получил несильный, но болезненный и обидный удар рукоятью куная в нос, в результате из глаз посыпались искры, он запрокинул голову и на доли секунды потерял ориентацию в пространстве, чем Ханаби, конечно же, воспользовалась, одним ударом выбив из его рук катану.
И вот теперь он лежал на лопатках, беспомощно раскинув руки в стороны, полностью во власти склонившейся над ним победительницы. Маленькая рука упиралась в его грудь, удерживая на месте, а тонкое острое лезвие меча сверкало на солнце и неприятно касалось шеи, заставляя вздёрнуть подбородок. А Ханаби, чуть прищурившись, наблюдала за мелькавшими на всегда таком бесстрастном, а временами и откровенно надменном лице Саске, эмоциями. Отчего-то он был уверен, что все эти эмоции она видит и безошибочно считывает. Глаза цвета посеребренной стали начали теплеть, заискрились лукавством.
- Разве тебя не учили, что нельзя судить о человеке по его внешности, – тихо проговорила Ханаби и молниеносным движением отняла клинок от его горла, оставив, однако, едва заметную царапину – напоминание о своей победе.
Саске неуклюже поднялся, удручённо покачал головой, заметив брызги крови на своей белоснежной рубашке, бросил взгляд на собравшихся у кромки поля зрителей. Злорадная ухмылка на лице Конохамару, слегка встревоженный взгляд Хинаты, сосредоточенный и азартный – Наруто, иронично-снисходительный – Неджи.
Ханаби остановилась возле отлетевшей в сторону катаны, подняла её и обернулась. Каштановые волосы на несколько секунд разлетелись в стороны, затем снова послушно обняли плечи, подчеркнули аристократическую бледность лица, в огромных глазах плясали озорные искры, на тонких губах мелькнула улыбка. Она вскинула руку с зажатой катаной и с демонстративным лёгким поклоном передала её офицеру АНБУ, клинок жалобно блеснул на солнце. Саске был готов поклясться, что маленькая Хьюга подмигнула ему напоследок. Он с досадой цыкнул и удручённо покачал головой, оставалось только с трудом перевести дыхание, исподлобья поглядывая на то, как Ханаби принимает поздравления, а Неджи отсчитывает выигрыш, да строить планы мести. Отчего-то Саске был уверен, что это не последняя их стычка.
Закатное солнце окрасило в оранжевый небо и макушки деревьев, отчего и без того яркая осенняя листва словно вспыхнула. Обратная дорога из леса Нара тянулась вдоль небольшой поросшей камышом и осокой речушки, и её журчание отчётливо слышалось в неожиданно повисшей тишине. Тропинка была довольно узкой, поэтому идти приходилось друг за другом. Возглавлял колонну Шикамару: Нара Шикаку остался на вечерний обход с егерями, и Шикамару был единственным, кто знал обратный путь. За Шикамару пристроилась Темари, которая шла с ним в ногу на расстоянии их сцепленных в замок рук, и до остальных путников доносился их негромкий разговор. Следом за ними шёл Канкуро, который нёс на руках уставшую Ино, которую сморило окончательно на середине обратного пути. За Канкуро вышагивала поминутно зевавшая Куротсучи, а замыкал процессию Гаара, как самый сильный в их небольшой группе.