– Креш Даштар Закитар Малор Вулурдук Парадак! – выругался Найт на наречии палазников.
– Как бы там ни было, я на такое не подписывался, – писклявым голосом заявил кандидат под флагом с белой лилией на фоне воды.
– Противиться Року? Разве не бесполезно? Может быть все это происходит в назидание нам, и нам следует безропотно принять свой суд, – мягко говорил Престол Кваладрии, как будто это был новообращенный Синий адепт.
Пытавшийся угомонить это безумство Уриэль после этих слов поперхнулся собственной слюной. “Шеф, Усе пропало, гипс снимают!” – было написано на лице Лайлэна, когда он указал перстом на говорившего, а алчный огонь в глазах того получил новую искру.
Мозг замкнуло: разить, разить, разить! Остановить бесчинство, не дать отыграться врагу! Узор на спине распустил два оперенных крыла, Айлен взвизгнула, как натянутая тетива, я превратился в стрелу и в мгновение ока настиг свою цель. Лейглавирн замер только у шеи помешавшегося царя, чувствуя пульс и желая его оборвать, дорожка крови на коже только усиливала жажду кленка. Флаг с белой лилией тоже затих, потому что Айрэлис хищно уставилась в его сторону своим острием, и расстояние меж нами не играло никакую роль. Уста замерли, совет обомлел, все взоры устремились ко мне.
— У нас имеется только один шанс, только один, — взревел я, — и только решительный и мощный удар в Грань Синего Сердца способен вернуть все на свои места!
Похоже, старый аргумент из уст вооруженной Точки Гриндиса звучит намного убедительней, нежели он под каким-то любым другим углом. Я отставил оружие и продолжил свою речь, предварительно сковав Элемент контроля в его носителе, чтобы тот ненароком не прыгнул на меч, кстати, теперь, завладев силой контроля, я чувствовал Синеву в зараженном и был готов ее оборвать, но на лицах других этого делать было нельзя, и, кажется, самая прозорливая здесь Лорелей каким-то образом смогла все это понять.
– Неужели не понятно, что именно этого и добивается Синева? – голос мой был тверд, как сталь. – Управляемый хаос – вот бич, которым Вордарог наносит удар! Каждое сомнение, миг нерешительности, или чью-то боязнь – он все может обратить себе в прок. Пусть мы не видим его и знаем, что наших сердец не коснулась скверны рука, попасть под контроль чувств и эмоций и запутаться в них может каждый из нас. Порой своим врагом по не знанию, по глупости, или по какой-либо другой причине можешь выступить и ты сам. А Вордарог не дремлет, его поганая кровь прямо сейчас растекается по венам нашего мира и портит, гасит чуткость души не только Гриндиса, но и нашу с вами, друзья! Так не останемся в стороне и дадим всем нашим врагам решительный, трезвый и сильный отпор!
Ух! Видно, наболело за время… ораторство, Вазир побери! Ну, я же должен отстаивать току зрения Гриндиса, как ни как.
– Да! – на мое удивление прозвучал в поддержку хор, за которым последовали кивки и новые слова:
– Мы не оставим все так, а поступим, как Гриндис велит!
– Долой сомнения, нужно выступать!
– Раз Точка Гриндиса и благословения его с нами, то кто остановит нас?
Смуте конец, – решил я, всматриваясь в совет, – и последний очаг возможных восстаний подавлен… В зал тут же вбежал запыхавшийся гонец, которого безропотно пропустили абсолютно все стражи. Я мельком взглянул на Айлинель, та, виделось, очень сильно хотела ко мне, но помня о возможной опасности, осталась подле отца. Внимание всех за несколько ударов сердец припало к вновь прибывшему, а тот, не мешкая, принялся выкладывать, то, что недавно прознал и сам:
-- Грани, швы, швы вокруг Грани Лазурхарда снова на своих местах! --выпалил он.
– Видите? – Маскировщик выхватил весть прямо их воздуха. – Вордарог уже сейчас думает наперед и делает все, дабы задержать наш ход.
– Ты прав! – воскликнула Вервина. – Несколько швов замедлят наш ход сквозь Мост из Путей, но не на несколько дней, а всего лишь часов.
Попитался и хватит, а как же ресурсы на вылупление Яйца, или он черпает их от куда-то из других мест?
– Странно, очень странно, что-то он замыслил, да вот что, понять не могу, мозг мира, да него мне еще далеко, – забыв обо всех цедил Найт. – Сообщили что-то еще?
-- Карта, карта, посмотрите на карту, -- несколько испуганно проголосил палазник-гонец.
Найтизир встрепенулся, из-под кромки его припудренного тьмой плаща показался предмет, карта из слез подлетела вверх на неопределенную высоту, акварельные краски раскрылись во всю ширину и типографскими мазками явили свою глубину: какие-то линии, росчерки и изгибы, множество маркеров и иконок, зеленые, синие, желтые и бурые тона, округлая метка под глифом «Л» и стягивающиеся к ней со всех сторон ручейки-войска. Найт резко махнул руками, увеличивая область обзора, изображения съехалось в один очень стесненный прямоугольник, расчерченный зеленой сетью Граней на восемь подвластных Раэлам частей.