– Целая схема! – подтвердил я. – Но не идеальная!
– Почему? – заинтересовался Найт, силясь понять, что у меня на уме. – Маски не попали в чужие руки, никто, кроме нас не воспользовался ими как оружием. Их работа шла всем только на пользу.
– Да, не поспоришь, Палазники отлично поработали, когда отвели от меня внимание Вазира, убив в виде Нетри его братца.
– Это нужно было для легенды героя – Нетри, а их 99, они старались как могли, но этот дракон почему-то так прицепился к Улиссану и к твоей персоне, ведь одним из убийц его брата был я, и след я завел в Вечнотень, – очень умело выкручивался Маскировщик. – Видимо, взгляд Гриндиса очень трудно скрыть от Вазира, антагониста Саури.
– Умно, связать его в паутине тварей Вечнотени, да вот только они все были на балу в Улиссане, – поджал голос я.
– Далеко не все, – вздохнул Маскировщик.
– А что настоящий герой любовник? Что с ним?
– Нетри? – удивился Найт. – Вспомнил одну из сотни своих теней… Насколько я знаю, он сейчас лорд в замке, смело воспользовался драконьим жемчугом, полученным от меня. Лорд Нетри Гвайтц, кажется.
Я рассмеялся:
– Лорд Нетри Гвайтц, да уж, и не сказать, что парню повезло, а то свалятся ни свет, ни зоря парочка Вазиров и сожгут родную хату. Все пройдет, как с белых яблонь дым…
Найт испуганно посмотрел на Эйдана, затем, по-видимому, что-то вспомнив, махнул рукой:
– За ним присмотрят.
– Хорошо бы, – заметил я.
Готовый слететь с губ следующий мой вопрос так и застыл у меня в горле, я смотрел за спины товарищей и лакал взглядом что-то странное: темные громады гор, мглистая хвоя и висевший над ними Айрэл на мгновение покрылись какой-то рябью, как будто явь – это озеро и ветер подул на его гладь, а затем видение растаяло, явив встревоженное лицо Маскировщика. Я заозирался и, промаргиваясь, пытался снова различить возникшую перед глазами коллизию местности. Найт уже крутил в ладонях стилеты и к чему-то прислушивался.
– Чудить решил или болото до сих пор тебя плющит? – утихомирившись, поинтересовался ассасин.
– Скорее недосып, я таким зловонным делом не занимаюсь, – пробурчал я.
Но в мысли мои закрался совсем другой и далеко не радужный перелив: плечо на месте укуса ужалившего меня корня покрылось мурашками и стало покалывать, сердце застучало в надолго закрытую для меня дверь страха, на лбу выскочила испарина. Может все-таки яд, может корешок был ни так уж прост и потихоньку гасит во мне искорки жизни? Я все еще смотрел на перспективу, когда Найтизир закхекал:
– Рон, ты снова гоняешься за призраками, мне это не нравится, успокойся, дружок.
Наверное, он прав, это просто усталость, если что аватар предупредил бы меня, ведь он, какая, никакая могущественная личность, как он выразился.
– Недосып, бич бродяжного образа жизни, – нахмурился я.
Найт, снова неизвестно куда скрыв свои оружия, хлопнул в ладоши:
– Скоро нужно спать, завтра трудный денек предстоит.
– Да! – подтвердил Эйдан. – Ведь тебе предстоит многому научиться.
– Завтра мы попробуем испытать твой меч в деле, мне сообщили, что он весьма неплох в поглощении чужой силы и недурно рубит головы драконов, – слишком прямо намекая на апперкот от пламени дракона, произнес Найт.
Аватар тоже намекал на сражение с драконами, но я не представляю, как это делается, может Найт что-то знает… пока не стоит теребить рану Вазира, пламя его похлеще каких-то корней.
Прогнав не очень полезную для нервов мыслишку, я наконец спросил:
– А кто такая Вервина?
В этот момент отхлебывающий что-то из бурдюка ассасин чуть не поперхнулся, но аккуратно сглотнув, быстро вымолвил:
– Палазница.
Шутит, не щекотливая для него тема, наверное, просто личная.
– Вервина – это его подруга, – встрял Эйдан.
– И кто тебя за язык тянул, – понурился Найт.
– Сердечная подруга? – вопросил я.
– Не Сердце Мира, конечно, но близка к этому понятию, – признался Найт.
Ход мой:
– Хорошо, по росту подходит, чуть-чуть выше, да ведь это не проблема, верно?
Ход фигурой маскировки:
– Все самое ценное скрыто у нас внутри! – заявил он. – А с Верви я тебя потом познакомлю, она и тебе понравится.
– Отлично! – не стал развивать тему я. – А что можешь сказать о Лазурхарде и вознесенном над раной мира яйце?
Маскировщик зевнул, принимая новую позицию разговора:
– Там чертишо творится: усиление разлома самой грани Лазурхарда, например.
– Поясни, пожалуйста.
– Интересно… – протянул дракоша, сверкнув на нас глазками.
Найт начал пояснять:
– Мир разъединен швами на множество множеств граней. Так вот, территория грани Лазурхарда словно ожила, она расширяется, поглощая близлежащие грани и лопая разъединяющие их швы, набирая мощь и захватывая новые Раэлы, впитывая в себя другие миры и лазейки, тем самым грозя самому балансу мироустройства, и даже объекты с путей и разных миров теперь находятся в ареоле Вордарога. Короче говоря, грань Лазурхарда увеличилась в несколько раз и продолжает свой рост, и никто не знает, что с этим делать.