Переход, дымка вблизи стала другой, равнина осталась за спиной, в лицо ударил ветер, небо преобразилось в рваный облачный покрой. Вид светила вернулся в Раэл, первых изменивших свой цвет в новом месте людей захлестнули ощущения высоты и озоновый слой. Пол загрубел гранитной скалой, местность разнообразилась сухим деревом и чахлыми зарослями кустов. В целом ничего необычного, но каждый шаг в междумирье стоило выверить и не раз. Вперед отправилась разведка, остальная масса, по плотнее смыкая строй, двинулась за ней. По началу продвижение немного замедлилось, но вскоре стало быстрей, ветер потихоньку слабел, деревьев становилось все меньше, пол по-прежнему тяготил скалой. Пешие раз остановились, но не на долго, и снова двинулись вперед. Светило выглядывало все реже, обхват зрения занимал кажущийся по бокам провал. Одна телега сломала колесо, вояки быстро заменили его и, тронув поводья, вернулись на свое место среди строев. Воздух густел, видимость понемногу уходила на спад, вскоре на пути образовались дыры провалов, а гелл донес о том, что мы идем по некой скале и есть вероятность сверзиться с нее вниз. Геллы были относительно спокойны, но вот Лайлэн побаивался и пристально всматривался в окаменевший пол. Про лазутчиков Ордена не было слышно ни одного красного словца. Отец пока соблюдал тишину, от остальных полководцев порой заглядывали гонцы. Вот как раз один из Теней направляется назад в обратное потоку войск направление и машет рукой. Копыта коней умело обходят гнездилища дыр, пешие порой попадают ногами туда, в некоторых случаях травм было не избежать, о смертях пока никто не говорил, однако сдается мне, несчастные случаи в походе уже начались. Нам с Айлен немного непоседе от наложенной на наши плечи ответственности, все эти люди поверили в нас, в нашу цель и Лейглавирн, как в какого-то идола и теперь будут следовать за нами, какой бы конец нас всех не подстерегал.
Переход, мнимый арочный свод, скала упирается в мель, позади остается следующая ступень, голову кружит новый предел, его перспектива и тщедушный удел.
Высохшее русло громадной реки, камни и валуны, колонии выцветших водорослей, всевозможные раковины и ракушки, панцири и клешни, мертвая рыба, глядящая в пасмурное небо, расползающиеся по полу трещины, крохотные озерца воды, всяческий мусор, порой напоминающий островки, тусклые жемчужины и обломки призрачных кораблей. Геллы, как птицы снижают полет, чувствуя влагу воздуха и возможный дождь, почва хрустит под ногами тысяч сапог, по носам бьет гнилостная вонь, народ кривиться, кашляет и чихает, надевает на лица платки, отмахивается от мух и, держась взглядом за горизонт, неукротимо следует вперед.
Идущий впереди отряд огибает разбитый лодочный киль, костяк какого-то огромного рака под копытами стирается в пыль, вот шевелится гора мусора с слизнем внутри, а вот произрастает каменный рельеф, напоминающий кувшинки. От куда-то слева слышатся вопли угодившего в трясину бойца, а в другой стороне чудится радостный смех и золотистый отлив найденного сундука. Маскировщик с Верви, как мореходы облюбовали какой-то компас, ершистый дракоша попугаем наматывает круги вокруг них. Айлинель часто хочется пить, моя фляжка ей в руки, к губам, назад и к моим. Келл расстается с содержимым желудка, не выдержав рыбный смрад. Лив, чье лицо раньше всех похитил платок, приходит ему на помощь с предложением окунуться в недолгий полет. Караду с Юнсол же как будто все побоку, и в ночи, и в пасмурном небе обретут они блаженный покой.
Вся агрессивная живность: пиявки, мухи и комары, огромные слизни, гибкие гидры, длинные сороконожки и похожие на серьги рачки – все они в какой-то мере боялись приблизиться к нам и, не создавая особых помех, прятались по щелям. До сих пор Гриндис благоволил нашим стопам, и дорога была относительно легка. Дно реки простиралось неизвестно куда, но нам нужно было лишь найти один единственный кажущийся поворот.
Наш невидимый мост ворочается, как во сне, Пути мечутся перед глазами, оставляя свой след: тающий снег, заходящее солнце и небо, усыпанное прорвой воздушных шаров, скачущие источники света по краям гор, камни разных геометрических фигур и цветов, черные джунгли и мираж сотен дорог. Звуки и запахи всех этих мест проносятся где-то рядом, запоминаются образами непонятных существ и сливаются в один кураж. Порой полчища ощущений накатывают на нас сразу, путают и сворачивают за ум, но всегда и везде среди них можно было ощутить одно: чем дальше мы продвигались, тем явственнее чувствовалось зловещее присутствие Ордена и его манер. В воздухе, в земле, в пении птиц, в журчании воды, в поведении флоры и фауны, в лицах живущих меж Граней людей, и даже в наших словах и делах, продвижении и верстах – во всем от края до края зрился, слышался, ощущался и распознавался чей-то незримый контроль.