— Но она вполне безобидная, — улыбнулась Френсису Нина Тейлор, за что Фред тут же наградила ее удивленным взглядом.
— Что вы знаете об этом доме? — обратился к присутствующим единственный в мире практикующий детектив-медиум. — Например, сколько ему лет?
— Ужас как много! — Роланд попробовал суп и поморщился. — Снова пересолен. Я бы сказал, Елизаветинская эпоха.
— Хрень собачья! — сказала Фред, быстробыстро подбирая ложкой остатки супа.
Повисла неловкая пауза, которую Френсис поспешил прервать:
— Фред провела предварительные изыскания. Никогда не начинаем работу, не изучив обстановки.
— Псевдоелизаветинский, — продолжила Фред, придирчиво рассматривая тарелку с бифштексом, поставленную перед ней Гертрудой. — Построен в тысяча восемьсот восьмидесятом.
— Ох! — Регги Смит явно расстроился, но быстро взял себя в руки. — Мамой клянусь, тот парень из риелторской конторы говорил, что это елизаветинская постройка, но, может, он имел в виду то, первое, здание.
— Тюрьму, — сказала Фред, предприняв наступление на жареное мясо.
— Простите?
— Этот дом был построен на том месте, где в семнадцатом веке была тюрьма. Ее снесли в тысяча восемьсот тридцатом. Ваш дом построили только спустя пятьдесят лет.
— Именно потому я и взялся за это дело, — пояснил Френсис. — Там, где когда-то были старые тюрьмы, можно встретить массу любопытных явлений. Фред, помнишь дело безголового висельника из тюрьмы Маршалси?
— Разве такое забудешь? — поморщилась Фред. — Ублюдок отходил меня толстенной грязной веревкой.
— Бедняжка! Ужас какой! — вздохнула Дженифер Холидей. — И что вы сделали?
— Вырубила его своей сумочкой. Оказалось, что какой-то придурок просто решил мило пошутить.
— Мы то и дело сталкиваемся с мошенниками, — констатировал Френсис. — Есть даже чудики, повернутые на том, что живут в доме с привидениями. Хотя, полагаю, все лучше, чем пить горькую.
— Уверяю вас... — начал Регги.
— Думаю, через пару часов наши друзья смогут сами в этом убедиться, — тихо заметила Нина. — Возможно, мы правильно сделали, что не стали посвящать их во все детали. Удивиться — значит, научиться.
— Я уже убедилась, — сказала Фред, подчищая соус кусочком хлеба. — Френсис, любовь моя, нечто только что вошло в комнату.
Правда? — Френсис налил себе дешевого красного вина. — И как, очень злобное?
— Нет, не думаю, — ответила Фред, очищая персик. — Скорее, грустное и испуганное. Ничего видимого, но я хорошо чувствую. Оно сейчас у камина.
Все глаза тут же обратились к мраморному камину, на что Френсис мягко заметил:
— Держите себя в руках. Нечего пялиться.
— Но ведь еще слишком рано, — жалобно сказала Бетти Смит. — Обычно до вечера ничего не происходит. Фред, а где оно сейчас?
— За моей спиной, — жизнерадостно откликнулась девушка. — Думаю, хочет мне что-то шепнуть на ушко, но не знает как.
— А пол какой: мужской или женский?
Фред закрыла глаза.
— Не знаю. Слабое-слабое... сказало... напугано... очень... очень напугано. Подождите, подождите! Все, оно ушло.
— Уверена? — Френсис с некоторой тревогой следил за девушкой. — Выключи ментальные рецепторы.
Фред на минуту застыла. Глаза ее были закрыты, а лицо абсолютно ничего не выражало. В комнате воцарилась тишина, пронизанная страхом. Бетти Смит, не выдержав, судорожно всхлипнула.
— Заткнитесь! — прикрикнул на нее Френсис. — Еще не время пускать в ход водометы. Ну как, Фред?
— Исчезло. — Девушка открыла глаза. Тело ее было напряжено, а лицо, утратившее свойственное ей несколько циничное выражение, сильно побледнело. — Очень странное, Френсис. Типа блуждающего призрака из Баттерси, но гораздо слабее.
Лицо Френсиса окаменело. Он окинул цепким взглядом присутствующих.
— Вы говорили, до девяти вечера ничего не происходило. Не чувствовал ли кто-нибудь из вас странный холод? Словно дверь забыли закрыть?
— Я чувствовала, — призналась Нина. — А пару раз мне казалось, что на меня кто-то таращится. Ну, вы понимаете, ощущение, что вам в затылок впился чей-то взгляд.
Френсис кивнул:
— Хорошо. Кто еще? И никаких фантазий. Мне нужны голые факты.
Пять человек одновременно покачали головой, и Сент-Клэр мрачно улыбнулся:
— И что мы в результате имеем? Один латентный медиум, а все остальные — грубые материалисты? Это значит, что пятеро из вас в принципе не должны были что-то видеть или слышать. А ну-ка позовите сюда ту девицу!
— Вы имеете в виду Гертруду? — спросил Регги.