-Мам, пап, я пошла! Я люблю вас!
-И мы тебя солнышко! - успела она услышать напоследок.
Хлопнула дверь, и она вышла из дома, оставив родителей и свой отчий дом, уже навсегда.
На улице ее дожидался Маркус, лениво прислонившийся к воротам гаража. Он хотел спросить ее о чем-то, но она лишь покачала головой и пошла в сторону дома Сони. Слезы оставляли мокрые дорожки на ее лице, но тёплый западный ветер высушивал их, оставляя лишь солоноватый вкус на губах.
Проходя мимо дома Арины, она остановилась. Ей стало не по себе. Где-то сейчас ее лучшая подруга лежит на дне реки, а ее родители даже не знают об этом.
-Карина!
Девушка вздрогнув обернулась.
В паре метров от нее стоял Коллин.
-Привет! Ты идешь на дополнительные занятия? А я шел на пристань. Мы с Тобиасом хотели пообедать в кафе. Хочешь присоединиться к нам?
-Я? - она обернулась назад, ища поддержки в Маркусе, но его не было видно.
-Ты ждешь Арину? - спросил он. - Кажется она здесь живет. Мне Тобиас говорил.
-Ннет... - Карина замерла. Вся ее решимость куда испарилась. Она почти забыла, о том куда шла. - Я иду к Соне.
-Может прогуляемся вместе? - предложил он, протягивая ей руку.
-Да, почему бы и нет, - улыбнувшись произнесла она.
Они шли, тесно прижавшись друг другу. Его сильная и крепкая рука лежала на её талии, он слышал мерные удары её сердца и казалось, что весь мир умер или хотя бы заглох и слышен только стук её сердца и слышно её лёгкое дыхание.
Они долго шли молча, каждый погруженный в свои мысли или мечтания. Пока он не нарушил молчание.
-Я хочу кое-что попросить у тебя, - прошептал Коллин.
-Ты можешь просить всё что угодно у меня.
-Я хочу, чтобы ты была со мной искренней и откровенной всегда, несмотря ни на что. Я вижу, что тебя что-то мучает. Скажи мне об этом и может тебе станет легче.
-Прости, но я не могу рассказать тебе все. Это зависит не только от меня.
Около минуты он молчали, но потом снова спросил.
-Что это за секрет? Который заставляет тебя плакать?
Они остановились. Он нежно приподнял ее за подбородок и заглянул ей в глаза, наполненные слезами.
-Ерунда, это я вспомнила свою подругу Варю.
-Ты что-то не договариваешь, - он покачал головой.
-Знаешь, мы все время говорим обо мне, а ты о себе даже пары слов не сказал, - стараясь перевести тему разговора, как можно бодрее сказала она.
-Когда не чего рассказывать о своей жизни так не стоит и говорить о ней.
-Ну хоть что-нибудь расскажи, - настаивала она.
-Ну я родился и жил до десяти лет, в Детройте. Это город на севере США, в штате Мичиган. Мы жили в пригороде, был свой небольшой дом. Пока не умерли мои настоящие родители. Они погибли в авиакатастрофе и после этого меня взял к себе мой дядя, - заученную легенду рассказал Коллин.
-Да уж не весёленькое детство, - уже пожалев, что спросила сказала Карина.
-Да. не весёленькое, - он снова шел рядом с ней, держа ее за руку. - Я, когда и с родителями жил особо счастлив не был. Мой отец был священником в католической церквушке и в доме всегда царил строгий порядок. Нас было трое братьев. Самый младший Эрик умер, когда ему было шесть от эпилепсии, а старшего убили на улице какие-то бандиты. Он не хотел сидеть дома и каждый вечер сбегал, и уходил в бедные районы города где играл в местных заведениях на гитаре. Однажды утром не вернулся. Не вернулся домой. Отец начал сзывать нас всех идти на службу, а Дерека не было. Я не знал, что сказать отцу, а тот требовал от меня ответа и в конце концов он избил меня, а Эрик пожалел меня и закричал «Папа не бей Коллина! Дерек сбежал вечером, сбежал в Детройт». Отец бросил меня, схватил ключи, завёл машину и поехал в город. Он вернулся поздно вечером, но не один, позади него ехал катафалк, который привёз тело Дерека. Его уже положили в гроб и занесли в гостиную где уложили на стол. Мать рыдала во весь голос, я до сих пор слышу её плачь и мне становится не по себе. А Эрик всё тряс руку Дерека и кричал: «Братик очнись, поиграй со мной». На похороны пришла лишь Рэйчел, была она наша соседка и девушка Дерека, им было по семнадцать, и они мечтали однажды сбежать в Лас-Вегас и там обвенчаться, но не получилось. Его не стало. Через месяц её нашли мёртвой в своей комнате, она наглоталась таблеток, а в предсмертной записке написала: «Я не представляю совей жизни без него. Я иду к нему, иду туда где он, чтобы быть всегда с ним вместе... всегда...». Её похоронили рядом с ним, а на их могилах, сестра Рэйчел, Алиса посадила алые розы, которые сплелись вместе и соединились и теперь не поймёшь где могила Рэйчел, а где могила Дерека, так что в загробной жизни они точно объединились. Ну, а наш отец сам провёл все поминальные службы, не проронив ни одной слезинки, а как мы вернулись с кладбища, так он объявил, что теперь имя Дерека не должно произноситься в доме, так как он ослушался его и Господа Бога за что и был наказан. Мать больше не плакала при отце и лишь когда его не было дома был слышен её плач, доносившийся с кухни. Малыш Эрик больше не говорил и стал часто болеть, падать в обморок и у него стали случаться приступы эпилепсии все чаще. И скоро врачи поставили сроки, что ему осталось жить чуть больше месяца. Мать слегла с сердцем в больницу, отец был в церкви постоянно, он молился. Просил Бога оставить ему сына. Но Бог не услышал его молитвы. Он вообще ничего не слышит. А я сидел с братом, не ходя в школу. Последние дни он так плакал сильно, боли мучили его. Мать пришла перед самой смертью его, и он умер у неё на руках, знаешь словно засыпая, мама пела ему колыбельную, его любимую про звёздочку с неба. Мы схоронили брата, а потом пришла телеграмма, что умерла бабушка Стэйси по отцовской линии. Тогда родители полетели к ней на похороны, а меня оставили дома. Я собрал вещи для побега, когда ко мне пришли из дома опеки и забрали в приют, откуда спустя месяц меня забрал дядя, - он остановился. Только что он ей все рассказал. Рассказал про свою жизнь человеческую, тут которую он так отчаянно пытался забыть. Он до этого никому не рассказывал это, даже своим названным братьям, которые знали, что просто так не попадёшь к Кристиану.
-Мне очень жаль их, - прошептала Карина.
-Это все в прошлом. Ведь мы с тобой живы и мы вместе. Правда? - с надеждой в голосе спросил он.
-Да, мы вместе...
Коллин прижал Карину к себе. Сейчас им обоим нужны были силы. Силы чтобы жить дальше.
Они опустились на скамью. Когда он коснулся ее руки, странная истома овладела ей, в ушах зазвенело, перед глазами все поплыло. Он наклонялся все ближе, но она осознала это, только когда их губы соприкоснулись. Даже в этот миг он не переставал смотреть на нее, и в его глазах полыхало пламя страсти.
Не зная, что делать, Карина закрыла глаза. Это не помогло. Гул в ушах усилился. Она почувствовала, что теряет равновесие, и только сильная рука Коллина, обвившая ее талию, помогла ей удержаться на краешке скамьи. Его сердце билось совсем рядом, и по телу девушки разлилось удивительное тепло. Язык Коллина проник в ее рот. И она поймала себя на том, что в это мгновение ничто во всем мире не заставило бы ее прервать этот поцелуй, отстраниться от этих жестких мужских губ, которые, оказывается, могут быть такими нежными. Никто никогда не целовал ее, и она часто пыталась представить себе, на что это может быть похоже. Что ж, теперь она знала - так чувствуешь себя, когда дышишь горным разреженным воздухом. Карина хотела бы, чтобы этот поцелуй никогда не кончался. Она хотела бы...
Она сидела на его коленях!
В ужасе попыталась вырваться. Для этого прежде всего надо было разомкнуть руки, обвившие его шею. Как они там оказались? Как вообще она позволила ему поцеловать себя? Уперевшись ладонями в его плечи, она сделала попытку освободиться, но он слишком крепко держал ее в объятиях.
-Феринс!
-Коллин, - прошептал он и опять припал к ее губам, продлевая последний сладостный поцелуй. Затем, подняв голову, с надеждой заглянул ей в глаза и улыбнулся. Она попыталась вскочить с его колен, но безуспешно - он был слишком силен.