Девушка отшатнулась:
- Не могу поверить, что ты это говоришь! Ты представляешь, что со мной будет, когда Джен, моя любимая Джен, умрёт у меня на глазах, а я буду просто стоять и оплакивать её, зная, что у меня были возможности её спасти?! – она повернулась к выходу и зло крикнула, повернув голову, - Мне всё равно на твои правила! Я бы справилась!
Ноги Эммы подкосились, и она опустилась на ближайший стул, когда её дочь вышла. Женщина просто хотела сделать, как лучше. Эбби могла бы все отведённые ей года путешествовать, видеть мир, но девушка лишь упрямо хотела провести жизнь с человеком, который её никогда не ценил. Эмма прятала дочь от современного мира и больших городов, потому что там её сила открылась бы ещё раньше, разбив детское сердце. А в таком чудном и тихом месте, как Арид, её малышка могла ещё долго не знать о своих возможностях. Она так погрузилась в свои мысли, что с трудом смогла услышать тихий стук во входную дверь.
На ватных ногах Эмма дошла и отворила дверь. На пороге стояла мать Дженнифер со стеклянным взглядом. Хозяйка заглянула ей за спину, солнце вот-вот должно было сесть. Она сделала взволнованное удивлённое лицо, хотя прекрасно понимала, о чём пойдёт речь, и пропустила знакомую внутрь со словами:
- Что-то случилось? На тебе лица нет.
Гостья присела и закрыла лицо руками:
- Ох, Эмма, я не знаю, что происходит! Ещё утром с моей дочерью всё было в порядке, но сейчас она не встаёт с постели и бледна, как никогда прежде. Из неё словно медленно выходит душа.
Как же была права женщина в этот момент. Но ни что так не тревожило её больше дочери. Роды Джен дались ей когда-то слишком тяжело и едва не стоили ей жизни. Смерть любимой дочери, единственного живого члена её семьи, точно разобьёт ей сердце, и Эмма знала это, прекрасно понимая, что это ударит по Эбигейл так же сильно.
- Доктор тоже не понимает, что происходит, но утверждает, что проявляются признаки от удара вчерашней молнии, хотя это невозможно, ведь они должны были проявиться сразу же, а вероятнее всего убить мою малышку! - она не смогла больше сдерживаться и громко зарыдала, - Мне больно видеть её такой слабой!
Эмма успокаивающе обнимала гостью и говорила ей утешительные слова на протяжении нескольких минут. Времени для Джен оставалось всё меньше и меньше, сейчас важна была каждая секунда, поэтому женщина отстранила от себя несчастную мать и тихо произнесла:
- Думаю, сейчас вы должны быть с дочерью и сказать ей, как сильно вы её любите.
Гостья кивнула, но никто из них не знал, что попрощаться с Дженнифер она уже не сможет.
***
- Ах, Джен! – бросилась к подруге Эбигейл, едва войдя в её комнату. Она заметила произошедшие ужасающие изменения девушке. Рядом с кроватью стоял небольшой зелёный тазик с рвотой. Умирающая лежала неподвижно, в её глазах больше не было жизни, но она слабо улыбнулась, узнав голос Эбби.
- Эб… - тихо пролепетала Дженнифер сдавленно, - Не вздумай рыдать… - каждое слово давалось ей с трудом.
Эбигейл подсела на кровать и взяла знакомую тонкую руку, крепко сжав её:
- Ты же знаешь, что у меня не получится выполнить твою просьбу!
- Кажется, та молния всё-таки что-то сделала со мной, - девушка попыталась засмеяться, чтобы выглядеть сильной, но вместо этого она начала кашлять, смотря куда-то поверх плеча Эбби, которая не знала, что сказать. На губах Джен появилась кровь. Это уже означало приближение конца. Эбигейл как можно аккуратнее вытерла её губы рукавом своей кофты.
- Ух ты, - произнесла Дженнифер, заметив покрасневший рукав, наконец, сфокусировав взгляд хоть на чём-то.
- Не беспокойся, это всего лишь болезнь! – девушка попыталась придать своим словам значимость и правдивость, - Ты поправишься и уедешь в колледж этой осенью, как и хотела!
Подруга слишком хорошо её знала, чтобы различить ложь. Она чувствовала, как смерть нависает над ней и медленно протягивает руки к её слабому сердцу, но, чтобы сделать Эбби приятно, она согласно промычала и сказала:
- Я знаю, глупышка… А ты знай… - она сделала паузу, чтобы отдышаться, - Что ты моя любимая и единственная подруга, Эб.
Через силу произнеся это, она улыбнулась и посмотрела в глаза сидящей рядом девушке, замерев. Уже через секунду уголки её губ медленно опустились, и последний выдох опустил её грудь. Взгляд так и остался направленным на Эбигейл, которая заплакала несмотря на запрет Дженнифер. Один день своей жизни она отдала, чтобы услышать от подруги, что та её любит.