Везде разъезжали небольшие строительные рабочие машины и повсюду сновали рабочие в серой спецодежде. Несмотря на сильный дождь, работа не прекращалась. Зейн в который раз удивился силе денег. За время его отсутствия, темпы строительства только увеличивались. Посередине площадки уже был вырыт небольшой котлован. Все-таки мультимиллионер пытался прорваться к нефти, а не возводить очередной никому не нужный торговый комплекс, которых в городе уже было несколько штук. — Пропуск! — крикнул Зейну кто-то на ухо, при этом больно схватив рукой за плечо. — Да это же Зейн! Зейн! — послышался незнакомый женский голос. Синоптик попытался увернуться, но тот, кто не давал ему освободиться от натиска, был в разы сильнее. — О, Фэнси! — опять прозвучал голос рядом и Зейн почувствовал облегчение — незнакомец отпустил его. Он быстро развернулся и увидел огромного громилу — настоящего великана, который тоже был одет в серую спецодежду, как и все, кто находился на расчищенной от живой природы территории, но под плечом слева было вышито «ОХРАННИК». Он скалил зубы высокой худой брюнетке в мини-платье и высоких ботфортах. У нее было очень красивое лицо, словно она только-только сошла с обложки модного журнала. В правой руке незнакомка крепко сжимала микрофон, а в левой массивную ручку огромного прозрачного зонтика. Зейн вспомнил, как по телефону Джордж называл то же самое имя. — Прояви уважение к моему бывшему коллеге! Я — Фэнси, — пропела она и схватила Зейна за мокрую руку. Она умудрилась удерживать свободной ладонью одновременно и телефон, и зонтик. — Теперь я — главный синоптик города, а также специальный корреспондент по поводу сноса парка Розерфорд, — Фэнси улыбалась так, словно выиграла миллион в лотерею. — Скоро приедет Джордж и съемочная группа… Зейн подумал, что ослышался, поэтому решил уточнить: — Снос? Какой снос? Это же территория национального заповедника. — Сайрус добился отмены этого статуса. Теперь весь парк принадлежит только ему одному. Он заплатит около миллиона долларов за транспортировку особо ценных видов флоры в ботанические сады по всей стране. Эту инициативу поддержал сам президент, — Фэнси произнесла фразу так, словно объектив камеры уже был на нее направлен, и выглядела весьма собой довольной. — Поэтому дружок, давай сюда пропуск. Тебе полезно бы знать, что твоя физиономия висит при въезде в парк с надписью: «Он выбрал листья с деревьев, и теперь он тоже мусор», — охранник загоготал. Фэнси заулыбалась. Зейн смотрел то на одного, то на другого. Парк Розерфорд будет уничтожен с такими масштабами за неделю. Он чувствовал полное бессилие от того, что ничего не может сделать, чтобы помешать планам миллиардера, а также от того, что ему было необходимо нормально поесть и проспаться. Но в его голове все никак не умолкал голос, который твердил: «А охранники природы? Как они могли это допустить?» — Вы здесь не видели парня в меховых сапогах? И голым торсом в жилетке? — пробормотал он, когда гогот великана прекратился. Зейн почувствовал, что вот-вот свалится в обморок. Хорошо, что он хоть что-то поел в аэропорту, но перед глазами бегали темные мошки. — Тебе везде мерещатся твои дружки, — сказанное вновь рассмешило громилу. У него было выбито несколько передних зубов. В сочетании с гладковыбритой головой он и сам был похож на охранника природы, но синоптик не заметил ни одного кольца на его пальцах. — Они не придут, Зейн, все закончено, — раздался невыносимо знакомый голос. Синоптик опустил глаза. Голос принадлежал человеку, которого он бы больше всего не хотел бы сейчас ни видеть, ни слышать. Капли дождя резво капали на землю, и этот звук немного успокаивал Зейна. Она пришла, чтобы воткнуть нож в его спину как можно глубже и убедиться, что он ранен до самой последней клетки тела. Зейн был в этом уверен. — Он сказал, что они больше тебя не побеспокоят. Его друг привез ему мешок с Кастелоризо, и они отпустили меня. Зейн молчал. Он слышал как с той стороны, где с ним разговаривала она, капли дождя падали сильнее — она тоже стояла под зонтиком и капли стекали интенсивнее. Только он один да охранник, с ног до головы мокли под потоками воды. К слову, громила и Фэнси с интересом следили за их разговором. Синоптик вспомнил, что во время того, как он сюда добирался, за ним следовало две машины. Он был уверен, что в одной из них находилась она. — Зачем ты это сделала? — сказал он. Он знал — вот так открыто они говорят в последний раз. — Я устала. Я так устала. Зейн, они сказали…Ты навсегда будешь таким… спокойным, таким… Слегка отстраненным… — казалось, что она пытается подобрать слова и это дается ей с большим трудом. — Они думают, что тебя тоже хотели сделать охранником, но у кого-то это не получилось… — промолвила она. От удивления Зейн поднял глаза и посмотрел в ее сторону. Анджела стояла в облегающем красном платье. Отсутствие Зейна явно пошло ей на пользу. Лицо выглядело неимоверно свежим и невероятно красивым, словно это она, а не он, съездила отдохнуть в Грецию. От нее исходила легкость и свежесть, словно никто никогда ее не похищал и их недомолвки и былые ссоры исчезли. В последний раз она так хорошо выглядела, когда они вдвоем проводили медовый месяц на Филиппинах. — Зейн! Я боюсь тебя, поэтому я ушла. Наверное, я никогда не любила тебя, — почти шепотом сказала она. — И сразу к нему? — резко заметил Зейн. Он не мог простить ей измену с тупым миллионером. Именно это приводило его в дикое бешенство. — Из такого огромного количества людей ты выбрала именно его???!!! Тебе настолько нужны деньги??? — крикнул сердито Зейн. — Господи! Господи! — Он закрыл лицо руками и присел на корточки. У него сильно закружилась голова. В один момент на него навалилось абсолютно все — вся жизнь перевернулась с ног на голову, словно по ней прошелся вихрем ураган. — Давай, вставай, неудачник! — громила подхватил его за подмышки и поставил на ноги. — Сайрус здесь! — Мой любимый синоптичек! Мой малыш Зи! — послышался знакомый противный голос. Как же Зейн хотел бы провалиться сквозь землю лишь бы не видеть и не слышать седого мультимиллионера. Его взгляд упал на вырытый котлован — надо было спрятаться в нем, тогда бы может его никто бы и не заметил. Сайрус подошел и обнял его. Аромат дорогих духов тут же врезался в нос Зейна, и подействовал на него словно нашатырь. Зейн хотел оттолкнуть его от себя, но объятия миллионера были чересчур крепкими, а его силы окончательно исчезли: — Решил все испортить? Убирайся по хорошему, чмырь! — он прошептал ему на ухо тихо-тихо, чтобы никто из присутствующих не мог его услышать. — Больше никто тебе тут не рад. Твои друзья тебя ненавидят, твоя женушка — теперь моя личная игрушка в постели, твои любимые охранники природы получили миллион долларов и исчезли, твою работу выполняет одна из моих любовниц, твое лицо во всех интернет-трендах — для всех ты — жалкий ничтожный неудачник. Убирайся к своей мамаше на Санторини и сиди себе тихо. Вот когда увидишь по новостям, что я — нефтяной мультимиллиардер, тогда и возвращайся. Возможно, к тому времени я раздобрею и вдоволь наиграюсь твоей женушкой. Хотя, посмотри как быстро и легко она тебя променяла. В тот момент, когда ты выбрал защищать природу, а я — свои интересы, ты проиграл. Поэтому, такие как я — мы всегда будем на коне. Зейн молчал, хотя внутри у него все бурлило и кипело. Самое страшное заключалось в том, что Сайрус почти во всем был прав. За какие-то простые два дня все из его жизни ушло так легко, словно Зейн был каким-то временным персонажем в жизни Вселенной. Оставалось только уничтожить его паспорт и исчезнуть — никто бы и не вспомнил про его существование. Почему-то Зейн вспомнил веселое лицо деда, когда тот в очередной раз рассказывал ему историю про то, как охранник природы спас мальчика и собаку, которые потерялись в лесу. Шел сильный дождь, было очень темно, и они вдвоем спрятались под огромным деревом. Охранник вышел навстречу — кажется, дед называл его Ксеноном, за секунду вытащил их из-под огромного толстого ствола, затем одним махом руки вызвал небольшую воронку в воздухе и на ней подбросил их под двери родительского дома. Как же Зейн жаждал, чтобы сейчас появился тот же самый Ксенон и увез его куда-нибудь далеко. Сайрус что-то шептал ему про Анджелу и охранников природы, шел сильный дождь, аромат сладкого парфюма бил по дыхательным путям и Зейн чувствовал, как медленно закрывались его глаза. Он сопротивлялся до последнего с собственным организмом, пытаясь уловить хоть малейший намек на слово, начинающееся на букву Г… Раздался сигнал приближающейся машины, но миллионер продолжал говорить ему разнообразные гадости, а дождь превратился в сильный ливень и капли воды били по лицу. Зейн почувствовал, что теряет сознание…