После этого монолога стало совершенно ясно, что болевая точка была придавлена снова — и с особой силой. Мне даже пришлось несколько уменьшить громкость.
«Злодей прав. Он, подлый и затевающий всегда что-то новое негодяй, должен встать — встать во весь рост, чтобы играть во взрослую игру, шагнуть к барьеру, чтобы сражаться, как должно мужчине. „Сталь крепка, и прям клинок“? Какая чушь! Это ведь он уничтожил доброе имя моей семьи, он лишил нас всего — гори он в аду! Все, чего я просил, все, чего когда-либо желал каждый из нас, — это шанс хорошего, без помех, выстрела в голову Холмса. Ведь только ради этого, как вы прекрасно знаете, я и живу. Что касается остального, то, как всегда, дорогой дядя Морри, когда вы говорите о сути, то прямо попадаете в цель. И я слышу ваши слова. Я слышу их. Я знаю, что у нас нет иного выхода, что мы должны продолжать поиск этой хитроумной свиньи, — и даю вам слово: именно это мы и будем делать. Мне жаль только, что впустую пропал еще один день, совершенно напрасно, но так уж вышло. Однако рано или поздно мы доберемся до него. Да, такси я поставил в гараж, а форму убрал в наш гардероб для следующего раза. Я также раздобыл добротную и проверенную воздушную винтовку VH-V2 с телескопическим прицелом и разрывными пулями. Она тоже спрятана в надежном месте. После всего этого я, конечно, сделаю всё, чтобы за мной не было слежки. Излишняя осторожность не мешает, о чем вы говорили мне не раз. Я свяжусь с вами через час, по дороге в свой клуб. Пока же прощаюсь. Себастьян Моран, охотник на Холмса. Конец связи».
Теперь был слышен только шум Лондона, резонирующий в пустом такси, а еще — что-то напевавший себе под нос последний потомок Моранов. Я никак не мог разобрать, что это была за мелодия, но тут длинный тонкий палец протянулся к ноутбуку и, после двойного клика мышкой, песня, звучавшая из динамиков «Harman/Kardon», прекратилась.
Я повернулся к выдающемуся человеку, которого знал вот уже несколько жизней, — он торжествовал.
— Знайте врагов своих, друг мой. Знайте их во всех подробностях, которые могли бы их охарактеризовать, знайте их привычки, повадки, уловки, слабость и силу — так, как если бы они были гигантскими фигурами на шахматной доске.
Я кивнул и потянулся к графину с шерри, а мой неизменный компаньон — и самый драгоценный друг — протянул руку к скрипичному футляру.
— Сегодня, старина, вы на славу поработали, — сказал он. — На славу.
Я поднял бокал.
— Да — и за наше здоровье! Но, как вы всегда говорили, лучшая уловка, чтобы спрятать что-то, — выложить это «что-то» на виду у всех.
Он задумался, прежде чем поднести свою любимую «Страдивари» к подбородку.
— Поскольку профессор Мориарти всегда ожидает нашего возвращения, то нам необходим постоянный самопиар — чтобы наши имена были буквально повсюду. Его наихудшим ожиданиям надо придать субстанцию, плоть, чтобы мы, два его самых непримиримых врага, снова и снова, как Лазарь, воскресали из мертвых.
— Подбросить псу косточку, Холмс?
— Именно так, мой дорогой Ватсон. Обрушить на него не просто шкафы со скелетами, но целые батальоны, дивизии, а если нужно, то и армии скелетов. Чтобы Мориарти и его жалкая шайка не смогли разглядеть деревьев за лесом. Как ни элементарен этот прием, но факт остается фактом: лучшая гарантия безопасности — в численности твоих собственных войск.
Я поднял за это свой бокал, сел — рука даже не потянулась к перу и бумаге — и, по глотку цедя шерри, с удовольствием отдался звукам мендельсоновской «Песни без слов», которая неизменно производила на меня чарующее впечатление, придавая гармонию этому насыщенному дню.
Тони Броудбент — автор серии детективов о плутоватом взломщике-кокни в послевоенном полуголодном Лондоне, где правит черный рынок. Шантажом его заставляют работать на МИ-5, где его наставником становится Йен Флеминг. Первый роман Броудбента, «Дым», получил хорошие оценки критики и читателей. Продолжение его, «Призраки в дыму», было удостоено премии исторического детектива имени Брюса Александера в 2006 году. «Booklist» объявил книгу одним из лучших шпионских детективов года. Третий роман, «Тени в дыму», вскоре должен выйти в свет. Броудбент родился в Англии, не так уж далеко от Бейкер-стрит. Сейчас он живет в Милл-Валли, в Калифорнии, с красавицей женой и котом. Канон Шерлока Холмса ему вручили в тот же самый день Рождества, когда путем дедукции Тони открыл, что Санта-Клаус на самом деле не кто иной, как его собственный переодетый папа.