На рассвете Аверина разбудил собственный сухой кашель. Ему до ужаса хотелось пить. Желательно, чтобы вода материализовалась сразу в иссушенном горле. Никто, конечно, не спешил желание исполнить.
- Что за... - прохрипел он и тут же снова зашёлся кашлем. Грудь сдавило, и Аверин благоразумно умолк.
Во всяком случае, он находился в своей квартире, что понял минуты через две, и он точно знал, где добыть то, что ему было так нужно. Неловко перекатившись одеревенелым телом к краю, он с усилием опустил ноги на прохладный (боже, благослови его!) пол. Когда липкая от пота простыня соскользнула, он понял, что лежал абсолютно голым. Это рождало определённое любопытство, которое встало в очередь сразу за дикой жаждой.
Дверь в спальню открылась, и вошёл один из братьев-жрецов. Он невозмутимо осмотрел хозяина квартиры и молча протянул стакан, до краёв наполненный водой. Аверин также молча схватил его и осушил несколькими крупными глотками.
- Что за чёрт?.. - договорил свою утреннюю мысль психоаналитик.
- Прошу вас, умойтесь и оденьтесь, - мягко предложил жрец. - Мы с братом вам всё объясним. Мы ждём вас в гостиной.
Мозг скрипел, отказываясь принимать реальность, но неплохо воспринял предложение об утреннем душе. Рассеянно кивнув, Аверин поднялся на ноги, сверкая голым... всем собой, но жрец лишь кивнул ему и вышел из спальни. Аверин уже хотел пойти вслед за ним, как сообразил, что надо накинуть хоть что-то, и лучше, если это будет не простыня. Плохо слушающимися пальцами он вытянул из шкафа халат, прихватил какие-то джинсы с футболкой и побрёл в ванную комнату через гостиную, не обращая внимания на негромко беседовавших братьев. Душ, так душ. Лучше б похолоднее.
- Мессир, как вы себя чувствуете? - спросил тот жрец, что выглядел старшим, спустя добрых полчаса. Аверин так старательно медитировал под ледяными струями воды, что почти забыл о "гостях".
- Отвратительно, господа, - вежливо ответил он, усаживаясь в кресло напротив жрецов. - И с чего я вдруг "мессир"?
- Вы приняли наследие господина Фёдора. Его Дух поделился с вами силой его Дома...
- Но Мелисса говорила, что это невозможно, - нахмурился он. - С обычными людьми такое... невозможно...
"Значит, я таковым не являюсь" - осознал он в ужасе. - "Во что я опять вляпался?,."
- Конечно, ваше происхожение исключает полное владение Даром наравне с полноправными членами семьи, - согласился второй жрец, который принёс ему воды. - Это бы убило вас. Но господин Фёдор предупредил нас о своих намерениях, и этой ночью мы проводили ритуал, отзывая убийственную силу, оставляя лишь несколько, слабых, Даров.
"Неужели они думают, что от этого мне стало понятнее?!" - раздражённо подумал Аверин, вдруг вспомнив похожие беседы с Мелиссой. Та тоже будто под пытками выдавала информацию маленькими несуразными порциями.
- Как вас зовут-то? - вдруг спросил Архип Ильич. Ему надоело их звать про себя "брат номер один" и "брат номер два".
- Михаил и Максим к вашим услугам, мессир, - представился старший жрец, указав сначала на себя, затем на брата.
- А вы братья?
- Не родные. Мы служим одной цели.
- Какой?
- Дому Огненной Семьи.
Аверин пристально вглядывался в глаза старшего, Михаила. Тот вернул ему бесстрастный взгляд.
- Так что там с "мессиром"? - вернулся к теме новоявленный наследник.
- Это всего лишь предписанное обращение, - перехватил беседу Максим. - Вы не можете быть нашим господином, поскольку не связаны кровно с семьёй Красильниковых, но вы обладаете властью иного уровня, и не только над нами.
- Честь служить вам также разделяют жрецы Домов Воздуха и Воды, - добавил Михаил. - Поскольку вы наследуете по мужской линии от первенца двух наследников этих Родов.
Архип Ильич очень хотел расхохотаться. Ему и правда стало смешно. Когда он вспомнил, как вообще началось его знакомство со всей этой чертовщиной - а именно, с одной робкой девушки с дрожащими пальцами - он всё же не выдержал и рассмеялся. Искренне, до слёз. Он хохотал так заразительно, что уголки губ Максима дрогнули, но он не посмел разделить это веселье под суровым взглядом Михаила.
- Вы не верите нам?
- Отчего же, верю, - хмыкая и фыркая, проговорил Аверин. - Нет, правда, я уже ничему не удивлён... а Красильников... погодите... он мёртв?