Очередные планы на её жизнь!
Что ей оставалось? Всего лишь стать сильнее. Стать той, кем он не будет помыкать. Аверин очень ей помогал, и она уже не была запуганной девочкой, заглядывавшей в рот своему отцу, но у того всё ещё было превосходство Силы. Значит, и эту ступень ей предстояло преодолеть.
Мачеха появилась очень вовремя. Как чувствовала. Они снова сошлись, безоговорочно согласившись в своих страхах и подозрениях: Фёдор не остановится ни перед чем, чтобы использовать свою дочь. Да разве не погнушался он убийством сына?! Так что ритуал был делом решённым.
О, эта Сила, это могущество первозданного Элемента... давно в жилах её Семьи не текло нечто настолько первобытное, необузданное, словно не кровь, а лава в венах, и не сердце билось, а язык пламени лизал её грудную клетку. Она горела, но это было восхитительно!
Мелисса видела страх в глазах отца. Она видела там и осознание того, как рушились его планы. Признаться, это было приятное зрелище. Только ради этого стоило пойти на столь опасное мероприятие. Но свершилась церемония, она возглавила свою Семью, а дальше...
Ей хотелось встретиться с Авериным, рассказать ему всё. Но она боялась, что причинит ему вред - слишком сложным оказалось контролировать свою Силу. Присутствие смертного могло быть для него фатальным. Мачеху она, напротив, увидела на следующий же день, но та как-то неуловимо изменилась. Не внешне и не по поведению, но что-то в ней показалось чужим и холодным. Особенно холодным. Пышущая древнейшим жаром Мелисса явственно ощущала холод Алисы и никак не могла понять, что это такое.
Поэтому и мачехи она сторонилась. Оставался отец. У Мелиссы буквально в ушах звучал голос её психоаналитика, советующего ей поговорить с родителем, спокойно и откровенно, спросить об ошибках и признаться в своих. Она всё подбирала и подбирала слова, всё искала момент, почти не слушала мачеху... и тут...
Конец. Он ушёл.
И ни последнего слова. Ни записки. Ни-че-го...
Мелисса сгорбилась в кресле ещё сильнее. Кокон Силы клубился красным маревом вокруг неё. Никто из жрецов не решался подойти, но тут в комнату вошла Алиса.
- Оставьте нас, - негромко приказала она, и дверь бесшумно закрылась за ней.
Мелисса даже не услышала ни голоса, ни двери, ни шагов. Алиса молча приблизилась к девушке и встала рядом, простирая руку над ней - касаясь кокона. И... поглотила его. Или уничтожила. Что, разве Сила, какой бы дурной мощью та ни была, способна причинить вред Смерти? Смешно, только Красильников-старший мог додуматься до такой бессмыслицы.
Если бы эту картину наблюдали старшие члены Семей, присутствовавшие при последнем разговоре в Греции, они бы мысленно попрощались с надеждой. К счастью, этой сцены они не застали, а потому продолжали надеяться на Аверина.
- Пришла в себя? - всё также тихо спросила Алиса, когда Мелисса вздрогнула, распрямила плечи и расфокусированным взглядом осмотрелась, остановившись на глазах мачехи. - Нам надо поговорить, дорогая.
***
Разговорами были заняты не только в Кремле. Аир Идальго находился в резиденции Хадзисов в Греции с той же целью. Деметра без лишних вопросов приняла его, и пару минут назад гость договорил последние слова объёмного монолога, пересказывающего последние события.
- Фёдор не мог не знать, что делает, - задумчиво проговорила Деметра. - Надо же, собрать все силы в одном...
- Сомневаюсь, что сила - наш путь, - высказал Аир.
Деметра кивнула, но развивать или пояснять свою мысль не стала.
- Осталось наследие вашего Элемента, госпожа... - чуть виновато напомнил Идальго.
- Мальчишка не получит ничего, пока я лично не удостоверюсь в его готовности, - отрезала Деметра, очнувшись от своих мыслей. - Необходимо проконтролировать процесс обучения. Я вылетаю с вами, Аир, это решено.
- Это вполне разумно, - кивнул тот. - С учётом всех обстоятельств, нам всем стоит держаться вместе.