***
- Добрый день! Проходите, пожалуйста, - Аверин с обычным умеренным радушием открыл дверь и отступил назад, пропуская новую пациентку.
- Здравствуйте, - скорее догадался, чем услышал он, что прошелестела эта женщина.
Она была одета в просторный свитер крупной вязки, узкие джинсы. Вместо дамской сумки на плече висел кожаный рюкзак. Пришла ненакрашенной, с распущенными волосами до плеч. Просто, но вполне стильно, и выглядела приемлемо. Только лицо было грустным – хотя с другим к нему в кабинет не приходят.
- Садитесь вот сюда, - указал Аверин на мягкое кресло. Сам занял такое же напротив. Дождавшись, пока она комфортно устроится, а это заняло некоторое время, мягко заговорил: - Расскажите немного о себе.
Он предпочитал слегка сблизиться с человеком, прежде чем заставлять его говорить о своей проблеме. Однако Мелисса, не представившись, тут же попросила:
- Я пришла к вам, чтобы… вы помогли мне избавиться от моей… кхм… пагубной любовной зависимости.
Слова она подбирала долго. Аверин внимательно посмотрел на женщину. Не каждая признает, что её любовь пагубна, а тем более выберет именно это слово.
- Что ж, давайте попробуем вместе во всём разобраться… Мелисса, - он заглянул в анкету, чтобы вспомнить имя, и случайно увидел графу с возрастом, что повергло его в небольшой шок.
Двадцать три года! Этой «женщине» двадцать три! Он внимательнее уставился на пациентку, стараясь скрыть, что изучает её внешность. Нет, она ни в коем случае не была некрасивой, но он был уверен, что ей за тридцать. Аверин просто так решил… Она так держала себя, говорила совсем иначе, чем её сверстницы, которых он встречал раньше, а скорбное выражение лица добавляло лет пять как минимум. Да, это лицо не было грустным. Там была скорбь и боль.
***
Аверин перевернул страницу в папке Красильниковой. Среди первых его заметок были мысли о том, как же глубоко она прячет свою боль, или же хорошо владеет собой. Он далеко не сразу понял, что за любовной трагедией прячется целый пласт проблем, а её тихий голос словно был нарочно таким тихим, чтобы не выдавать лишних эмоций.
Разговорить Мелиссу тоже оказалось проблемой. Казалось, она долго репетировала, прежде чем так решительно заявить о проблеме, с которой пришла – потому что потом замолчала. Он задавал много вопросов, на которые она отвечала односложно, сама же первой почти не заговаривала, предпочитая рассматривать свои пальцы. Аверин тоже стал на них смотреть и заметил, что те подрагивают время от времени. Что ж, если девушка не желает раскрыться вербально, он научится читать посылы её тела.
В первое время Аверину показалось, что ему уже не доведётся разгадать эти невербальные посылы: после первого сеанса девушка не пришла на второй. Месяц он её не видел, даже начал забывать, но тут снова её запись, и она приходит к нему на приём точно такая же и даже в той же одежде, что и четырьмя неделями ранее.
***
- Приветствую, Мелисса, - Аверин провёл рукой, приглашая зайти в кабинет. Руку пожимать не стал, слишком хорошо помнил испуганное лицо, да и сейчас оно было точь-в-точь таким же.
- Здравствуйте, - кажется, в этот раз чуть громче?..
- Я рад, что вы решили продолжить наше общение.
Аверин понимал, что далеко не все любят называть вещи своими именами, тем более, когда речь идёт о психоанализе. Отчего-то люди страшно боятся, что станут психами, если признают, что посещают врача, и у них с ним происходят сеансы.
Мелисса как-то странно повела плечом, но ничего не сказала. Она вновь устроилась в кресле и уставилась на Аверина своими глазищами, словно нарочно широко их распахнув. Аверин уже знал, что она ждёт его первого шага.
- Почему же вы решили всё-таки вернуться?
- Одного сеанса было мало.
- То есть проблему вы не решили?
- Нет.
- А ожидали, что решите одним сеансом?