Мелисса открыто улыбнулась и спокойно пожала протянутую руку.
- Нет, не просил. Я его пациентка.
- О, - непередаваемо протянула Лина.
Аверин понял, что сейчас посыплется шквал из саркастических намёков сестры, и попытался спастись.
- Так что же ты там видела, в Греции?
Он глядел на свою младшую сестру и не мог удержать отеческой улыбки. Именно она, когда родители обрушили весь его мир вокруг, а в школе пошли те самые подростковые трудности, была его светом в окошке и уверенностью в завтрашнем дне. Аверин любил заботиться о ней, готовил её к школе, делал с ней уроки и гулял – в итоге из всех одна Ангелина была ему настоящей роднёй. Лина в ответ весело смеялась, всегда приходила на помощь, готова была выслушать, как бы ни было ему плохо и как бы сложно ему ни давались слова, когда подходила к концу бутылка рома. Она вытаскивала его из всех ям, куда Аверин попадал, и именно Лина вдохновила его не просто поступить в университет, но и не бросить на середине курса, когда Аверин впервые познал болезненное расставание с девушкой.
И вот теперь Лина осталась единственным членом семьи, не побоявшимся завести отношения. В руинах семейных уз, которые теперь обрывками висели в душе у них обоих, только ей хватило любви и смелости разделить свою жизнь с кем-то. Нет, она не вышла замуж, но вот уже восемь лет жила с одним мужчиной, который готов был разделить с ней взгляды – и при этом не тащить под венец. Аверин понимал, что брак сделает Ангелину несчастной, и она попросту боится его, но кому нужны эти штампованные стереотипы? У неё настоящая семья, и Аверин искренне радовался за неё. В то же время ему казалось, что такие отношения не для него. Да, он тоже старался что-то построить, за что получал дозу снисхождения от Мишки, но всё непременно заканчивалось через год-полтора. То ему становилось тяжко, то – его некогда возлюбленной. И он уже смирился, что единственный носящий фамилию Аверин, счастливый в любви, это его сестрёнка.
- … и мне понравилось, что в этом святилище выполнены такие узоры, очень похоже на языки огня, а экскурсовод сказал, что это был у греков такой культ, - щебетала Ангелина, попивая кофе.
- Культ? – переспросил Аверин. – А я думал, они там богов своих почитали?
- Ну, да, так ведь у них и был этот… как его… Прометей! Который огонь людям принёс, - авторитетно пояснила сестра.
- На самом деле древние греки были приверженцами культа воды. Когда на них с войной выступили персы, им пришлось заключить перемирие, и в знак подчинения они сменили свою веру. Персы были жрецами огня. Вышло почти как с христианством на Руси, - спокойным, даже отрешённым тоном вдруг сказала Мелисса, помешивая свой кофе. До этого она не проронила ни слова и никак не комментировала довольно долгий рассказ Ангелины. – Потом были триста спартанцев, но Греция так и не вышла полностью из персидской экспансии.
Аверин с удивлением посмотрел на Мелиссу. Он не был уверен, насколько её слова соответствуют учебникам истории, но его поразило то, как легко она вмешалась в разговор. С ним наедине она буквально выдавливала из себя слова, и, честно говоря, он ждал, что с приходом Ангелины Мелисса не придумает ничего лучше, чем вообще уйти в комнату.
- О, а я и не знала, - с энтузиазмом откликнулась Лина. – Это где писали? Геродот в своей «Истории»?
Мелисса явно стушевалась и подняла глаза на сестру своего психоаналитика.
- Не помню… - пробормотала она.
- Ну, неважно, - пожала плечами Лина. – Кстати, Архип, я тут ненадолго. Мне надо к матери заехать, я обещала. Ты сегодня работаешь?
- Я всегда работаю, - буркнул он и поднялся, подхватив сигарету. – Лина, пойдёшь со мной?
Девушка не курила, но, как настоящая умница, поняла намёк брата и тут же согласилась.
- Мелисса, извините нас, - сказала она.
- Ничего, - пациентка Аверина мило улыбнулась.
Брат с сестрой вышли на балкон, где, плотно прикрыв за собой дверь, Аверин шумно вздохнул.
- Начинаешь заманивать к себе симпатичных беззащитных пациенток? – подколола девушка.
- Симпатичных?.. – растерянно повторил Аверин и мотнул головой, пытаясь сосредоточиться. – Нет, дело не в этом. Я вообще не понимаю, что происходит.
Ангелина не имела никакого отношения к психологии, она была увлекающейся творческой натурой и занималась дизайном и фотографией, но её взгляд на проблему частенько помогал старшему брату разобраться в ситуации и набрести на дельную мысль.