Аверин поднялся из-за стола, включил кофейник с остатками остывшего кофе. Поразмыслил, нужно ли заварить ещё. Он так и не понял, как люди дают силу стихиям, но не был уверен, что хочет это знать. В его воображении люди были дровами, бросаемыми в топку огненной семьи, и ему не хотелось получить подтверждение этому.
Что-то в этой истории вызывало у психоаналитика сомнения. Он понимал, что многого ещё не успел спросить, но в том, что он уже знал, что-то не сходилось. Маленькая деталь, которая точила его подсознание, заставлявшая усомниться в рассказе Мелиссы. Но сам рассказ вышел таким незаурядным, что вытеснял привычную логику и рассуждение.
- А тебе самой не хочется занять трон? – спросил он негромко. – По праву рождения, как я понял, он принадлежит тебе, и дело только в отце.
Мелисса некоторое время медлила с ответом.
- Да, только в отце, - признала она. – И это как раз меняет всё.
Аверин кивнул. И тут он понял, что не так.
- Но ведь Валериан старше тебя!
- Что?.. – растерялась Мелисса.
- Когда он пришёл ко мне на сеанс, в записях значилось, что ему тридцать семь, - пояснил Аверин. – А тебе двадцать три. Да и на вид Валериан гораздо взрослее.
Мелисса закатила глаза, напугав Аверина перспективой увидеть вторые. К счастью, на этот раз там были только белки глаз.
- Ты всерьёз считаешь, что мы правду пишем в анкетах для приёма у психоаналитиков?
- Хм, нет, - смутился он. – Но и чисто внешне…
- Именно поэтому мы говорим то, что чисто внешне людям кажется правдой, - сказала Мелисса. – Валериан родился чуть меньше, чем через год после моего рождения.
- Ему двадцать два? – удивился Аверин.
- Может, оставим тему с возрастом? – неожиданно раздражённо предложила Мелисса.
- Я так понял, возраст – ключевая твоя проблема, - заметил психоаналитик.
- Что ж, её-то никак не решить.
Аверин не успел что-то добавить, как зазвонил его мобильный телефон. Он дошёл за ним в спальню, заметил, что это сестра и удивился – что она так рано звонит? Они с Мелиссой проговорили всю ночь, и сейчас, по его прикидкам, было около шести утра.
- Привет, Лина, - проговорил он в трубку.
- Привет! Ты помнишь, какой сегодня день? – возбуждённо спросила Ангелина, не проявляя ни капли сонливости.
Аверин впал в ступор, учитывая, что ради этого дня его сестра-«сова» поднялась ни свет ни заря. Чтобы не ударить в грязь лицом, он рванул к своему рабочему столу, где, на счастье, лежала открытой его записная книжка, за которую он часто получал порцию скептицизма от Лины. Она говорила, что лучше свой график вести на смартфоне, ведь тот умеет напоминать о встречах, но Аверин любил записывать и верил, что так он запоминает лучше.
До сегодняшнего утра.
- Мамин день рождения, - наконец, произнёс он, тупо уставившись в стол.
- Не просто день рождения, а юбилей! Мы планировали арендовать зал в ресторане, помнишь? – Ангелина не стала акцентировать внимание на том, сколько времени у её брата заняло воспоминание о юбилее.
Аверин издал тихий стон.
- Помню, - хмуро бросил он.
- Заказал?
- Вообще, мы вдвоём собирались это сделать, - защищался он до последнего. Теперь было ясно, отчего Лина не спит с утра.
- Я же была в Греции, - не очень уверенно парировала та. – Впрочем, неважно, время ещё есть. Я уже нашла пару ресторанов, когда они откроются, обзвоню их и предварительно забронирую. А ты, пожалуйста, посмотри их на месте, ладно?
- Зачем приезжать? У них на сайтах все фото есть, как выглядит помещение.
- Ты же знаешь нашу мать, - с непередаваемым выражением произнесла Ангелина. – Нужно, чтобы ей было комфортно, а только ты знаешь…
- Понял, - оборвал Аверин почти грубо. Помолчав, добавил уже мягче: - Я съезжу. Спасибо тебе за помощь.
- И тебе, - по голосу он понял, что сестра улыбается. И сам улыбнулся. – Я позвоню.
Попрощавшись и положив трубку, он какое-то время стоял в глубоком размышлении, при этом не цепляясь сознанием ни за одну мысль. Казалось таким удивительно странным сочетание сидевшей на его кухне Мелиссы, девушки-огня в прямом смысле, и юбилей матери, который ему предстояло организовать на пару с сестрой. Грань реальности растворялась в гонке событий совершенно обычных и сверхъестественных, и Аверин уже не понимал, нормально ли то, что он пытается жить в этих двух мирах сразу.