Она сделала знак рукой, и официанты стали разносить аперитив.
- Вы устроили торжественный приём, - заметила Мелисса.
Аверин подхватил с подноса официанта два бокала с шампанским и один отдал спутнице.
- Моя мать обожает такие вещи, - пожал он плечами. – Только ради этого и живёт.
- У неё недурной вкус.
- Ты о чём?
- Я бывала на таких мероприятиях, есть, с чем сравнивать.
Аверин заинтересованно посмотрел на Мелиссу. Та почти равнодушно осматривала гостей и обстановку. Ресторан был стилизован под готическую архитектуру, с дубовыми столами и стульями с высокими резными спинками. Стены украшали картины с изображением средневековых рыцарей и священников. Зал, который Аверин арендовал для праздника, легко вмещал в себя двадцать пять человек, при этом не пустовал. Банкетный стол располагался вдоль стены, оставляя площадку для танцев.
- Хочешь сказать, что моя мать на одном уровне со знатными персонами? – негромко уточнил он с улыбкой, наклонившись, чтобы их не услышали.
- В каком-то смысле, - усмехнулась Мелисса.
- Не помешаю? – подошла Ангелина, источая голосом всё своё отношение к статусу пациентки у своего брата. - Примете меня в свою компанию?
- Извини, но будет слишком подозрительно, если мы втроём будем общаться, - промолвил Аверин. – Этикет нашей семьи не позволяет иметь двух спутниц.
- Чтоб ты провалился, - с чувством произнесла Ангелина. – Знал бы ты, как я завидую мужу, что он допоздна работает. И не забуду улыбку, с какой он утром уходил из дома.
- Честно сказать, не подозревала, что ваша семья так чтит церемониальные традиции. Обязательно расскажу о таком великолепном приёме своим знакомым, если это уместно, - сказала Мелисса с видом, будто собирается оказать немалую честь.
- Не надо, - выдохнул Аверин на ухо девушке, на которую уже удивлённо вытаращилась Ангелина.
Мелисса непонимающе нахмурилась, но промолчала. Ангелина отважилась объяснить:
- Просто наша мама большая поклонница французского этикета восемнадцатого века, или что там за век у этих любовных романов, и всегда стремится повторить что-то из тех времён. Пару лет назад на мой день рождения она сняла в аренду усадьбу на северо-западе города, а я заявилась в джинсах и футболке.
Аверин не выдержал и расхохотался, привлекая внимание гостей.
- С тех пор мы сами по возможности устраиваем такие мероприятия, - уже улыбаясь, продолжила Лина. – Хотя бы знаем, в чём приходить!
- Прошу к столу! – провозгласила Аделаида Александровна.
Гости пересекли зал, и подошли к длинному банкетному столу, где на каждой тарелке была изящная карточка с фамилией и инициалами гостя. Ранее при входе каждому метрдотель раздал планы рассадки гостей. Аверин потратил добрых три часа, разъезжая по городу в поисках типографии, где согласились бы на срочную печать всей этой, по мнению сына именинницы, ерунды.
Во главе стола села, конечно, сама Аделаида Александровна; по правую руку от неё расположился какой-то мужчина, с которым она была особенно приветлива, а по левую – Ангелина. Рядом с Ангелиной сели и Аверин с Мелиссой.
Аделаида Александровна внимательно поглядывала на молодую спутницу своего сына. Аверин подозревал, что мать не одобряет возраст Мелиссы, ведь у него пока не было возможности убедить её в том, что с Мелиссой его связывают не более чем приятельские отношения.
Начался праздничный ужин. Периодически кто-то говорил тост в честь виновницы торжества, все хлопали, и снова возвращались к еде. Тем временем заиграла музыка, сначала фоном, а затем громче, словно приглашая засидевшихся танцевать. Многие хотели пригласить Мелиссу, но, по предварительной договорённости, Аверин всем говорил, что она с ним. Девушка избегала контактов, а танец бы её очень обременил. Поскольку и сам Аверин не горел желанием отплясывать, он с большим удовольствием оставался за столом, радуясь, что тому есть уважительная причина. Ангелина тоже сидела с ними, и они втроём даже смогли насладиться происходящим.