С началом войны Берия сосредоточил все оперативное руководство органами НКВД в руках своего заместителя и будущего министра МВД Сергея Никифоровича Круглова, а после 1942 года окончательно передал НКВД под его начало, сохранив их кураторство за собой в качестве члена Политбюро. И здесь мы сталкиваемся еще с одной сверхсекретной спецслужбой, которую в течение 15 лет, начиная с 1938 года, возглавлял Лаврентий Павлович Берия и которая добилась создания в СССР эффективно работающего разведсообщества, обеспечив четкую координацию действий ГРУ и НКВД.
Речь идет о Стратегической разведке, но из-за отсутствия упоминаний этой спецслужбы в официальных документах сам факт ее существования в СССР многим историкам представляется сомнительным. Однако при этом нет никаких сомнений в том, что в своей работе Берия, судя по ее результатам, опирался на невероятно разветвленную агентурную сеть, в которую входили выдающиеся люди того времени из многих стран мира, но почти все они остались совершенно не известными ни ГРУ, ни органам госбезопасности! Такое могло произойти только в том случае, если разведсеть входила в состав агентурного аппарата какой-то другой советской спецслужбы, либо вообще здесь следует говорить об особом и самостоятельном "заговоре евразийцев" с организационным центром в Москве.
К слову сказать, реальность евразийского заговора может быть проиллюстрирована столь многочисленными фактами, что даже возможна их систематизация, проливающая некоторый свет на историю создания и особенности функционирования этого секретного ордена. Однако ограничимся лишь Стратегической разведкой, в форме которой он, вероятно, и проявил себя после 1938 года. Деятельность этой спецслужбы практически мгновенно приобрела колоссальный международный размах. Мощные и эффективно работающие резидентуры были созданы в Японии, Китае, Индии, Иране, Турции, Египте, Франции, Германии, Англии, США и многих других странах, игравших сколько-нибудь заметную роль в мировой геополитике. В кадровом плане состав резидентур отличался удивительной конфессиональной, национальной и расовой пестротой, свидетельствуя о странном и зачастую парадоксальном духе, царившем в этой евразийской организации, о ее универсальной цивилизационной миссии.
Судя по обнародованным данным, с советской разведкой при Берии сотрудничало очень много евреев, причем большинство из них было либо выходцами из Восточной Европы, либо имело тесные связи с хасидскими организациями своих диаспор. Еврейский вопрос здесь был эффективно решен за счет учета того факта, что еврейство никогда не было однородным, и в нем, особенно до создания государства Израиль, всегда наличествовали два прямо противоположных направления — с одной стороны, антитрадиционное, западническое, с политическим центром в США, идеологическим диктатом раввината и властью денег, то есть атлантистское и антиевразийское, и, с другой стороны, традиционное, восточное, имеющее корни в Восточной Европе, пропитанное духом утонченного мистицизма хасидских цадиким, святых и аскетов.
Так, например, «ядерные» шпионы века супруги Джулиус и Этель Розенберги были детьми еврейских иммигрантов — выходцев из России. Разоблаченный как агент Кремля, Джулиус выбрал смерть и не выдал властям США свои агентурные связи, ибо жизнь, купленная ценой предательства, была неприемлема для этого идеалиста. Розенберги были казнены на электрическом стуле, так и не воспользовавшись телефоном, который на случай их признания до последней минуты соединял отделение смертников тюрьмы Синг-Синг с Министерством юстиции и директором ФБР.
Как и многие другие работавшие на Советский Союз герои, Розенберги пошли на этот важнейший в их жизни шаг не за деньги, а за идею. Не дрогнув, они выдержали натиск американских раввинов, склонявших супругов-коммунистов к отказу от коммунистической идеи, которую те поняли абсолютно в мистическом ключе. Джулиус Розенберг претерпел до конца и сохранил в тайне имя советского разведчика «Чарльза» — выдающегося физика Клауса Фукса, сына немецкого священника, антифашиста и коммуниста, работавшего в США в 1943–1946 годах над "Манхэттенским проектом" в секретной ядерной лаборатории Лос-Аламоса. Выдал «Чарльза» сотрудникам ФБР его же собственный связник Гарри Голд — еврей американского происхождения. И что весьма показательно, в отличие от пронизанных эсхатологическими ожиданиями евреев Розенбергов, немец Клаус Фукс, передавший Советскому Союзу важнейшую информацию о ядерном оружии, был не казнен, а осужден на 14 лет и, реально проведя в тюрьме только 9 из них, закончил свою жизнь в ГДР. Правда, и судили его не в США, а в Англии, чьим подданным он стал после эмиграции из гитлеровской Германии. Розенберги же, которые на самом-то деле вообще не располагали никакой стратегической информацией по ядерному проекту, но которые решительно отреклись от атлантистского еврейства, пожалуй, именно за это и были сожжены на электрическом стуле, сожжены словно истинные арийские герои, павшие в бою смертью храбрых.
Академик Харитон в одном из своих интервью назвал созданную в СССР атомную бомбу "бомбой Фукса", так как тот своей информацией буквально инициировал советских физиков-ядерщиков на ее создание. С советской разведкой в Лондоне Клаус Фукс начал работать осенью 1941 года через Урсулу Кучинскую, и на оперативный контакт с разведкой, по официальной версии, он вышел инициативно.
Таинственная Урсула Кучинская, увлекшая за собой Клауса Фукса, Этель Розенберг, пошедшая на смерть за идею, Руфь Гринглас, по заданию Джулиуса завербовавшая своего собственного мужа Давида, проходившего военную службу в качестве механика в лаборатории Лос-Аламоса — эти и другие женские имена, известные по ядерному проекту, как правило, ставятся историками на второй план. Та роль, которую играла работа женщин на советскую стратегическую разведку, вообще почему-то постоянно преумаляется или даже полностью игнорируется, и поэтому вспомним еще одно женское имя.
Русская красавица и талантливая актриса, всеми признанная королева нацистского общества, Ольга Чехова (в девичестве — Книппер) была вхожа к самому Гитлеру. Используя свои связи в верхах, она поставляла в Москву бесценную информацию о планах высшего руководства фашистской Германии, в частности, сообщив о точной дате танкового удара немцев под Курском. С руководителем Стратегической разведки Лаврентием Берия Ольга Книппер была связана через своих родственников в Закавказье. И здесь мы опять сталкиваемся еще с одной удивительной женщиной, по-видимому, сыгравшей огромную роль в судьбе России, но при этом оставшейся совершенно не известной широкой публике.
Берия родился в 1899 году в православной семье крестьян-менгрелов недалеко от Зугдиди в селе Мерхеули, в нескольких километрах от которого было расположено немецкое поселение Линдау. Благодаря дружбе с немецкими детьми еще мальчиком Лаврентий изучил немецкий язык и тонко прочувствовал немецкий дух и образ жизни. Позже Берия легко сошелся и с немцами из Болниси в восточной Грузии, поселение которых в честь императрицы Екатерины II носило название Катарина-Фельд. В начале XIX века оно было почти полностью разорено турками, и в результате этой трагедии уцелевшие немцы Катарина-Фельда, ранее жившие довольно обособленно, совершенно сблизились с местным грузинским населением, также не раз подвергавшимся опустошительным турецким набегам. Во время русско-турецкой войны 1854–1856 годов немцы храбро дрались с турками, к слову сказать, активно поддержанными Англией, сражаясь плечом к плечу с русскими и грузинскими воинами до победного конца.
В Болниси юный Берия бывал очень часто, останавливаясь у Эллы Эммануиловны Аллмендингер, которая дала ему самое разностороннее образование, открыла многие тайны мировой истории и культуры, привила любовь к искусству и литературе, занималась с ним психологией и вопросами права, обучала немецкому, персидскому и турецкому языкам. Волею судьбы оказавшаяся в Грузии немецкая аристократка Элла Аллмендингер, словно Ариадна, дала молодому Лаврентию Берия путеводную нить, знания и силу для победы над врагами его евразийской родины. Она стала его женщиной-посвятительницей, и тайный огонь полученного от нее знания Берия пронес через всю жизнь. Впоследствии, уже в Москве, Элла Аллмендингер вошла в дом члена Политбюро Берия как домашняя учительница его сына Серго.