— ...Вообще-то это не оден, а pot-au-feu[15].
Разумеется, оно самое, с целыми яйцами.
Такая мысль не покинула мой рот. Я быстро опустошил тарелку и попросил добавки, чтобы улучшить её настроение.
Мама опять сегодня задержится, так что ужинаем мы вдвоём с Сугухой. В тот момент я опять замолчал, отчего стол погрузился обратно в тишину. Но пока я уплетал вторую порцию одена по-французски, мои мысли снова были заняты странным событием, что произошло сегодня после полудня.
Это случилось где-то четыре часа назад, когда на загадочном поле боя развернулась серьёзная битва с неизвестным аватаром «Серебряным Вороном», но, к сожалению, за мгновение до того, как исход поединка стал бы ясен, произошёл разрыв соединения.
Я обо всём рассказал Хиге Такэру, когда выпрыгнул из экспериментальной машины. Но Хига-сан окинул меня сомнительным взглядом, и я нырнул обратно в игру, однако в этот раз я обменивался лишь информацией с виртуальным пространством вместо размахивания мечами и кулаками.
Во время своего второго погружения я увидел именно то, что и описывали с самого начала — чудный лес. Не было никаких индикаторов здоровья, равно как счётчиков времени, не было и оппонентов. Когда мы закончили все тесты, после меня погрузились прочие работники лаборатории, но они так и не заметили там никакой странной тени.
Стало быть, квантовая цепь экспериментальной машины была как-то «починена». Можно сказать, что эта машина как следует насладилась битвой между мной и Вороном...
Возможно, бой мне просто приснился во время первого полного погружения посредством машины четвёртого поколения. А пока что моя подработка была завершена, и Хига-сан велел мне покинуть лабораторию.
Однако я не мог поверить в такое объяснение. Эти великолепные движения Серебряного Ворона, бушующий, словно ультрагорячее пламя, боевой дух, схватка, в которой мы были готовы сражаться вплоть до собственного сгорания. Это всё не могло быть сном.
— О чём ты сейчас думаешь?
Я очнулся от своих мыслей, услышав голос Сугухи. Чтобы не огорчить её снова и заодно втянуть в свои мысли, я закинул вилкой аппетитный кусочек[16] себе в рот и сказал:
— Хммм... Сегодня у меня была дуэль с потрясающим оппонентом. Но из-за нарушений в работе цепи я не могу точно назвать себя победителем...
— Даа? Сражение братика с неизвестным противником завершилось вничью? Неужто такие люди существуют?
Увлечённая моей историей Сугуха подалась вперёд. Очевидно, она подумала про события в ALO, и я не стал злоупотреблять своим обещанием не разглашать секретную информацию об экспериментальной машине.
— Как бы сказать... Удивительный, летающий непринуждённо. Как будто смотришь на настоящей свободный полёт.
— ?.. Что ты имеешь в виду? — склонила голову вбок Сугуха, продолжая держать вилку.
— Ну, в свободном полёте в ALO ты летишь не только за счёт мыслей, а благодаря движениям мышц лопаток. Во время максимального ускорения это выглядит так... — я вытянул обе руки назад, прижимая лопатки друг к другу. — А во время торможения...
В этот раз руки вытянулись вперёд, и лопатки отъехали в стороны.
— С опытом становится возможно обходиться минимальными движениями, но я не думаю, что можно полностью от них отказаться. Вот именно эти движения очень мешают во время воздушного рейда.
Сугуха глубоко кивнула мне в ответ.
— Это верно. Когда махаешь мечом, нельзя избежать вытягивания руки в сторону, а такое работает как тормозная команда для крыльев. Подобная атака нарушает момент полного ускорения, исключение составляет только оружие типа копья, стойка с которым основана на положении оружия у талии. Но ничего с этим не поделать, поскольку в реальности у людей нет крыльев, и приходится их заменять прочими частями тела.
— Ага... но тот парень мог двигать своими конечностями свободно, не нарушая полёт. Даже во время яростного броска на полной скорости он смог замахнуться на меня кулаком.
— Эээ. Нечто подобное просто невозможно.
Я показал лёгкую улыбку Сугухе, глаза которой округлились.
— Ага, это невозможно. Может, всё произошло слишком быстро... Или же он был человеком-птицей, кто способен управлять крыльями как отдельной частью тела, или типа того...
В этом мире существовало кое-что превосходящее моё понимание взаимодействия человека с машиной.
Да... видимо, в отличие от амусферы, которая считывает двигательные команды человека из продолговатого мозга, это устройство получает сигналы напрямую из мозга, нет, из сознания.
Такое невозможно. Получить доступ к сознанию, нет, лучше сказать, к самой душе. Но если не думать в подобном ключе, то невозможно объяснить ловкие движения Серебряного Ворона.
Придать силе представления, что лежала в основе функционирования мозга, форму цифровых данных, которые способны влиять на виртуальный мир. Если подумать, ведь та экспериментальная машина смогла прочитать мой «образ себя» и создать аватар мечника Кирито. Другими словами, машина Хиги-сана для полного погружения четвёртого поколения взаимодействовала не просто с нервными клетками, а с самой душой... Можно предположить, что в том мире человек способен применить своё самое мощное вооружение — «Силу разума».
Я крепко закрыл глаза на секунду, потом посмотрел на Сугуху и, наконец, улыбнулся.
— ...П-почему ты улыбаешься, братик?
Сидя напротив мечницы-сильфа, какие устремляются в небо, словно помешанные на скорости, я сказал:
— Но есть шанс, что однажды... нет, в поразительно близком будущем мы сможем по-настоящему летать. Не псевдосвободный полёт... а размахивание крыльями силой мысли.
Сугуха удивлённо заморгала. Её лицо расплылось в широкой бодрой улыбке.
— Ага, будет здорово.
Я кивнул в ответ и зажевал кусок во рту, мои мысли ещё раз вернулись к той таинственной фигуре.
Летящий сквозь чёрное ночное небо прекрасный сребро-белый ворон.
— ...юки-кун. Эй, ты слушаешь, Харуюки-кун?
Он поспешно поднял лицо, услышав зов — Черноснежка смотрела на него недобрым взглядом с противоположной стороны округлого белого стола.
— Ааа... прости. Я просто думал кое о чём...
— Хоо, интересно, что это за важное рассуждение, которое отвлекло тебя от разговора со мной?
Харуюки сделал глоток ледяного латтэ из своего бумажного стаканчика, стараясь потянуть время. После уроков в спокойной столовой не было больше никаких других учеников. Но Харуюки всё равно огляделся по сторонам, чтобы удостовериться в отсутствии лишних ушей, что могли подслушать их разговор, и после этого промямлил в ответ:
— Эмм, ну, правда в том... что я сражался с очень странным бёрст линкером.
Эти слова нарочно заставили прервать сегодняшний перерыв на обед. Более того, событие с неопознанным врагом во время перерыва на обед было сопоставимо с крупным «инцидентом с Даск Тейкером», что приключился весной. Вообще-то, после того случая члены Нега Небьюласа должны немедленно предупреждать друг друга, однако Харуюки не сделал этого, поскольку чувствовал, что его враг нереален.
Потому что он не ощущал в оппоненте ни злобы, ни враждебности. Всё, что он чувствовал, было возбуждением и весельем. Несмотря на проведённую яростную схватку, Харуюки остался с ощущением свежести на душе.
Наверно, он больше не покажется.
Пытаясь понять причину своей убеждённости в этом, Харуюки принялся рассказывать кусочек за кусочком.
— ...Это было странно, но он был удивителен. Из оружия у него имелось два меча... Ими он двигал так, словно не замечал их веса, я почти не мог уследить за его спецприёмами.
— Два... меча, — наморщила брови Черноснежка, бурча себе под нос. Но потом она невыразительно посмотрела на Харуюки и сделала своё привычное выражение лица, подбадривая его продолжить. — Нет, ничего такого. И? Ты победил?