— Нет уж, — возмущенно возразила Лоли и, схватив подругу за руку, поволокла ее на кухню. — Никаких отговорок…
Через полчаса завтрак был готов, а еще через четверть за большим столом собрались все жители дома. Себастьян устроился рядом с Лоли, Жозе с Бенедикт, а Николя досталось место по левую руку от Линды. Впрочем, об этом он не жалел. Линда, как могла, ухаживала за ним.
— Ты будешь тосты? — улыбнувшись, спросила она и взяла тарелку с поджаренным хлебом.
Николя был голоден и, услышав такое предложение, радостно потер руки.
— С удовольствием.
Линда услужливо переложила в тарелку Николя два тоста и, увидев, как тот набросился на них, на всякий случай предупредила:
— Они горячие. Однако это мало волновало Николя.
— Подрумянились на славу, — протянул он, жадно пережевывая.
— Еще бы! — недовольно буркнула Лоли и ядовито добавила: — Она делала их с любовью.
— Спасибо, Лоли, — усмехнулся Николя, почувствовав интонацию девушки, и шутливо добавил: — Теперь мне все понятно. Она делала их только для меня.
Линда недовольно нахмурила брови.
— А разве ты их не с любовью готовила? — молниеносно отреагировала Лоли.
Фотомодель негодующе покачала головой, но все-таки удержала себя от резких выражений. Однако совсем смолчать она не могла.
— Лоли, — позвала Линда и усмехнулась так, как это могут делать только женщины, общаясь с женщинами, — я никак не могу понять, какой я люблю тебя больше: задающей подобные вопросы или гадающей на картах.
Лоли ответила игриво-презрительным взглядом, понимая, что брошенный камень угодил в цель. Стараясь хоть как-то спасти ситуацию и не упасть в глазах Себастьяна, она повернула голову к Жозе, словно собиралась заговорить с ним о чем-то очень важном. Однако Себастьян опередил.
— Лоли! — позвал он, изумленный новостью. — Что еще за новости?
— Э-э-э, — начала было Лоли, судорожно ища предлог, но Себастьян одернул ее.
— Лоли, — с укором проговорил он. — Ты уже на картах гадаешь?
Маневр не удался, и Лоли не оставалось ничего другого, как повернуться к своему любимому.
— Для забавы… Время от времени… — сбивчиво начала оправдываться она, понимая, что расспросы и последующие за этим пояснения вряд ли пойдут ей на пользу.
Наконец в голову пришла замечательная идея, и Лоли незамедлительно решила воспользоваться ею.
— А что Маню и Флер уехали на уик-энд вместе? — поинтересовалась она у Жозе, надеясь, что таким образом сможет увести разговор в сторону.
Флер была сводной сестрой Жозе. Раз в полгода она навещала своего братика. Но, по всей вероятности, эти встречи были для нее не лучшим временем, поскольку Жозе не отпускал Флер от себя ни на шаг, ретиво заботясь о ее нравственности. К невероятному облегчению Лоли напоминание о том, что Флер черт знает с кем укатила из Парижа на уик-энд, сработало на все сто.
— Давай не будем касаться этой темы! — покраснел Жозе и враждебно покосился на Лоли.
Та лишь улыбнулась. Она была довольна, что так удачно перевела разговор и всеобщее внимание подальше от себя.
— В этом доме общаться становится все труднее! — не сдержался Себастьян, совершенно сбитый с толку.
Этими словами он надеялся прекратить непонятный ему разговор, но тема, поднятая Лоли, видимо, настолько сильно затронула самолюбие Жозе, что тот, зло бросив вилку, решил продолжить.
— Я отпустил ее с ним, и будь довольна, — огрызнулся он. — Что мне теперь от радости прыгать?
— Ну, перестань, — вмешалась в разговор Линда. — Ты же знаешь, что Маню парень серьезный… В отличие от некоторых, Маню…
— Знаю, и потому доверил ему мою сестру, — перебил ее Жозе.
— Почему сегодня все ворчат? — на этот раз не выдержал Николя.
— Нет, я не ворчу, — надулся Жозе.
Николя устало откинулся на спинку стула и, желая скорее успокоить себя, чем кого бы то ни бы, протянул:
— Тогда все хорошо.
Однако хмурые лица ребят говорили совершенно об обратном. Ситуацию решилась исправить Бенедикт. Она обняла любимого и напомнила:
— Жозе, ты не забыл, что мы едем вечером к маме забирать комод?
— Опять мне придется корячиться, — пробурчал тот и недовольно покосился на Бенедикт. — Какой он этот твой комод?
— Тяжелый, — обиженно произнесла девушка и, как бы оправдываясь, добавила: — Иначе бы я не просила тебя помочь.
Жозе задержался с ответом и поэтому вновь стал предметом всеобщего внимания. Однако отступать ему не хотелось. Да и самолюбие не позволяло.
— Опять у меня люмбаго разыграется, — лениво протянул он, стараясь подчеркнуть свое безразличие.