Стивен любил эту женщину. Он любил Элен всем сердцем. Всем телом. Всеми своими чувствами. Любил, как умел. Любил всем своим существом.
Ему нравились эти робкие, застенчивые ласки. Ему нравились эти легкие женские руки. Ему нравились объятия Элен, когда он ощущал прикосновения ее грудей к своей груди, ее живота — к своему животу…
— Когда я тебя лишь вижу, и только, — сказал Стивен, — то чувство мое неимоверно возрастает!
— Чудесно, — прошептала Элен.
— Элен, дорогая, — тоже зашептал ей на ухо Стивен, — давай все-таки сначала примем ванну… А потом уже оккупируем спальню…
— Но, Стивен, дорогой!
— Никаких «но»! Мы сначала примем ванну… Вдвоем…
— А как же закон Архимеда? — хитро прищурилась Элен. — Вдруг из ванны выльется вся вода?
— Не выльется, — заявил Стивен Корнуэлл.
— Ты уверен?
— Да.
— Почему?
— Ты требуешь, чтобы я объяснил?
— Нет.
— Что «нет»?
— Не требую. Я просто прошу, — сказала Элен.
— Если просишь, то это совсем другое дело, — сказал Стивен Корнуэлл. — Я объясняю только тогда, когда меня просят.
— Хороший мальчик! — похвалила Элен.
— Сам знаю.
— Ты отклонился от темы, — напомнила Элен.
— Это ты меня сбила.
— Хорошо, — тотчас послушно согласилась Элен. — Это я тебя сбила… Так объясни мне, почему не выльется вода? Ведь тут явное противоречие с законом Архимеда…
— Какая ты умная, Элен… Я иногда просто поражаюсь…
— Ну! Так я жду.
— Я отсутствовал на тех уроках, когда проходили закон Архимеда, — наконец-то высказался Стивен.
Элен расхохоталась:
— С тобой не соскучишься?
— Я это знаю, — самодовольно заявил Стив. — Впрочем, хватит болтать… Мы направляемся на экскурсию…
— Куда?
— Как это — куда? Я тебе уже сто раз говорил: в ванную комнату!
— Ну хорошо. Уговорил, — сказала Элен с нежной улыбкой.
И Элен со Стивеном направились в ванную.
8На следующий день они уехали в Альпы. Стивен предложил ей немного отдохнуть, развеяться, сменить обстановку. Разумеется Элен не стала звонить ни Аделине, ни Лоли. Перебьются подружки! Нечего им совать нос в ее интимную жизнь. Ее любовь — это ее любовь, и только! Никого другого ее отношения со Стивеном не касаются и ни в коем случае не должны касаться!
На улице небольшого городка Стивен купил связку воздушных шаров и обмотал нитку вокруг запястья Элен. Шары рвались вверх, их относило назад, ветер трепал их и пытался беззастенчиво отобрать у Элен. Вероятно, ему тоже хотелось поиграть с этими шарами.
Стивен тащил Элен за собой, приплясывая. Она бежала следом, словно какая-нибудь собачонка. Возможно, она уже и стала такой собачонкой. Стивен, может быть, уже приручил ее.
Но он еще не знал, так ли это. Можно было проверить. И можно было не проверять. Это кому как больше нравится.
Хотя обычно люди любят проверять свою любовь. На прочность. Чтобы убедиться, настоящая эта любовь или нет.
Элен бежала за Стивеном, спотыкаясь и хохоча. Временами Стивен Корнуэлл оборачивался и обнимал свою подружку. Она чувствовала тогда его властные руки, ощущала исходящий от них запах одеколона «Олд Спайс» и хорошего табака.
«В сексе он требовательнее владельца гарема, — думала Элен. — И он великолепен в постели. Я никогда не предполагала, что могу встретить такого совершенного мужчину, совершенного — для меня одной. В моем понимании. Потому что в моем понимании самый совершенный мужчина — это тот, кто похож на Стивена. У кого такие же достоинства, недостатки, причуды, странности. Такая же ненависть к фальши и такая же любовь к жизни. Это сам Стивен Корнуэлл. Других таких нет нигде».
— У тебя — филигранная техника, отшлифованная опытом, — произнесла Элен вслух. Она решила высказать одну из своих мыслей. Ей хотелось посмотреть, как Стивен отреагирует на сказанные ею слова.
— Чего? — спросил Стивен. — Что ты сказала? Я ничего не слышал.
«Если не слышал, значит, не судьба* —подумала Элен. И поэтому только сказала:
— Это ветер. Все только ветер. Я ничего не говорила. Тебе показалось.
— Показалось так показалось, — пожал плечами Стивен.
«Стивен очень многое умеет делать своим языком, — думала Элен.
Она любила раздумывать, когда ходила по улицам. Это была ее старая привычка. Мысли не мешали ей. Она воспринимала и людей на улицах, и автомобили, мчавшиеся по мостовой, и звуки города, и настроение природы. — Он умеет не только болтать. Хотя и болтает он весьма ядовито и далеко не глупо. Он воспринимает мир по-своему. Но в его оценках есть очень много правильного и очень много интересного. А его язык — это вообще чудо. Как умело он находит эту сладкую струночку под ее собственным языком и как хорошо играет на ней? Просто непостижимо! Стивен не отрывает своих губ от моего мягкого, безвольного рта по пятнадцать минут. И — хоть бы хны! Все так славно, так замечательно! Если бывают в любви мастера, то он — настоящий мастер! А ведь в любви они бывают. Это уж абсолютно точно».