— До вечера, — попрощался Николя и повесил трубку.
Элен мгновенно вскочила с кровати и, приведя себя в порядок, выбежала из комнаты. Работа в студии приучила девушку экономить свое время, и если раньше на свои макияж она тратила полчаса, то сейчас на это уходило не больше пяти минут.
Элен поймала такси и, назвав адрес, откинулась на сиденье. Она попыталась настроиться на работу, чтобы, переступив порог студии, сразу же приступить к делу.
Однако, как только Элен открыла дверь, она поняла — серьезной работы сегодня не предвидится.
Томас сидел на диване, закинув ногу за ногу, и потягивал шампанское. Рядом с ним устроился Фовьен, который тоже держал в руке бокал.
— Привет, — поздоровалась Элен и тут же уточнила: — А что, записывать мы ничего не будем?
— Конечно, будем, — Томас вскочил с места и, подбежав к девушке, помог ей снять пальто. — Фовьен, налей нашей звездочке.
— Я не буду пить, — отказалась Элен и, осторожно присев на краешек дивана, огляделась. — А где Джон?
— Он занят, — буркнул Фова. — Но ты не волнуйся. Я пригласил другого, более модного режиссера. Помнишь, мы с ним однажды работали?..
— Кстати, а где он? — Фовьен повысил голос: — Франк, покажись!
Элен кивнула выглянувшему из подсобки режиссеру и, повернувшись к Томасу, произнесла:
— У меня к тебе серьезная просьба.
— Я слушаю.
— Помнишь наш недавний разговор насчет контракта Николя?
— Конечно, — Фова сразу стал серьезным. — Если ты об этом, то я принес его.
В душе Элен что-то дрогнуло. Она не могла поверить, что Томас сдержал свое слово.
Продюсер подошел к столу, взял папку и, достав из нее несколько листков, протянул их Элен.
— Возьми и передай своему жениху, что я желаю ему удачи.
Девушка пробежала глазами по строчкам и, удостоверившись, что это именно тот контракт, спрятала листки в свою сумочку. Томас с ехидной усмешкой наблюдал за действиями Элен и, когда та отложила сумочку в сторону, предложил:
— Ну что, начнем?
Фовьен лениво повернулся к синтезатору и несколькими кнопками задал программу. Из динамиков донесся рэповый ритм. Пока Элен внимательно слушала, Томас достал из дипломата несколько целлофановых пакетиков с белым порошком и положил из на пульт. Заметив предостерегающий жест Фовьена, он махнул рукой.
— Ты что, Элен стесняешься? — удивился Томас. — Мы теперь с ней одна семья. Поэтому нечего дергаться.
Лишь сейчас девушка догадалась, что белый порошок — ничто иное, как наркотики. Он с отвращением поморщилась и отодвинулась к дальнему углу дивана. Прямо на ее глазах Томас и Фовьен высыпали порошок на ладони и принялись с наслаждением вдыхать дурманящее вещество через тонкую трубочку. Через несколько минут к ним присоединился и Франк.
«Боже, куда я попала?»— ужаснулась Элен, но подняться и уйти так и не посмела.
Наркотик подействовал на каждого по разному: Томас начал суетливо метаться по студии, при этом выкрикивая разные гадости; звукорежиссер с головой окунулся в танцевальный ритм мелодии, а Фовьен попытался обнять девушку.
Элен резко отпрянула от него и с надеждой посмотрела на Томаса. Тот, уловив ее состояние, предложил:
— Попробуй и ты. Поверь, это самое лучшее в данной ситуации...
Неожиданно дверь распахнулась, и в студию вошел Джон. Томас моментально спрятал наркотик в карман пиджака и выжидательно посмотрел на непрошеного гостя. Джон осмотрелся, однако ничего подозрительного не заметил.
— Элен, как дела? — приветливо улыбнулся он и уточнил: — У тебя все в порядке?
Девушка, поддавшись минутному порыву, бросилась к Джону, намереваясь рассказать ему обо всем. Однако предостерегающий жест продюсера остановил ее.
— Все в порядке, — выдавила из себя Элен и возвратилась на прежнее место.
— Ну, тогда я пошел...
В студии воцарилось молчание. Чтобы как-то разрядить обстановку, Франк вновь включил музыку и вывел на первый план ударные.
— Сделай барабаны жестче. Помнишь, как в предыдущей песне, — Томас протянул Франку еще один пакетик.
— Ради этого я готов на все, — рассмеялся звукорежиссер и увеличил звук.
Элен вновь почувствовала на своих волосах тонкие пальцы Фовьена.
— Прекрати, — разозлилась она.
— Почему? — искренне удивился тот. — Разве тебе неприятно?
— Слушай, Томас, — подал голос Франк. — Где ты откопал эту школьницу? Да она же невинна, как младенец!
Фова отмахнулся от режиссера как от назойливой мухи и, протягивая порошок Элен, предложил:
— Попробуй. Не пожалеешь.
— Я не принимаю наркотики, — твердо ответила та, с ужасом наблюдая за тем, как на ее глазах знакомые люди постепенно превращаются в животных.
Несмотря на увеличение дозы, все они продолжали заниматься фонограммой. Франк профессионально орудовал за пультом, Фовьен давал дельные советы, а Томас время от времени корректировал их работу.
Через несколько часов Элен почувствовала, что ей очень хочется есть. А тут еще и Фова открыл холодильник, достал из него тарелку с остатками торта и принялся громко чавкать. Заметив, как Элен сглатывает слюну, он подсунул ей под нос торт и предложил:
— Возьми, ты же проголодалась.
После секундного колебания девушка сдалась.
— Спасибо, — она откусила кусочек и под одобрительные возгласы Фовьена доела все до конца.
Прошло несколько минут, и Элен показалось, что все, происходящее вокруг нее, не так уж и аморально. Ей захотелось смеяться, петь, целоваться с Фовьеном. А тот, словно прочитав мысли девушки, прильнул к ее губам...
— Ой, ты пахнешь шоколадом, — улыбнулась Элен после продолжительного поцелуя.
Томас, внимательно наблюдавший за этой сценой, негромко заметил:
— Хорошо, что я догадался положить в торт немножко кокаина. А то эта запись уже становилась занудной.
— Молодец, — поддержал его Франк и, бросив оценивающий взгляд на обнимающихся Фовьена и Элен, предположил: — Скорее всего, она останется ночевать у него.
— Это было бы неплохо, — согласился Томас и отошел в сторону.
Убедившись, что все заняты только собой, он осторожно открыл сумочку Элен и, достав из нее контракт, положил его в свой дипломат.
Элен, хохотавшая без умолку, неожиданно вскочила и, подняв руку вверх, потребовала всеобщего внимания.
— Хотите, я вам кое-что покажу? — сказав это, она схватила свою сумочку и, вытряхнув ее содержимое на диван, выудила из груды женских мелочей кассету.
— Что это? — с подозрением поинтересовался Томас.
— Это новая запись Николя. Давайте, послушаем...
Уже несколько часов подряд Николя не находил себе места. Он, словно загнанный зверь, метался из угла в угол, время от времени поглядывая на часы. Ребята, с сочувствием наблюдавшие за ним, молча переглядывались.
Первым не выдержал Жозе.
— Николя, перестань волноваться. Если Элен все еще нет, то это хороший знак. Значит, запись проходит удачно, и они увлеклись...
— Но не до часу же ночи?! — сквозь зубы процедил Николя и вновь принялся мерить шагами комнату.
— Ну, ты даешь! — возмутился Кристоф. — Помнишь, как незаметно пролетело время, когда мы записывали свой новый альбом. Не успели опомниться, а уже двенадцать.
Рози, сидевшая в углу, предложила:
— Давай, я схожу в студию и посмотрю...
— Не надо, — отрицательно покачал головой Николя. — Я не хочу, чтобы им кто-то мешал. Пусть лучше занимаются своей песней.
Тревога руководителя передалась и остальным. Кристоф несколько раз сбился с ритма и вынужден был отбросить палочки в сторону. Жозе нервно нажимал клавиши, недовольно покачивая головой.
— Слушайте, никто не трогал мой инструмент? — наконец не выдержал он. — Мне что-то не нравится звук.
Рози опустила глаза и густо покраснела. Заметив ее смущение, Жозе угрожающе произнес:
— Та-а-ак... Это была ты.
— Но, Жозе, я немного испачкала синтезатор краской, и мне пришлось его помыть, — робко пролепетала она, оглядываясь на Е-е. — Поверь, я все тщательно оттерла.