— Значит, Александр Петрович? — еще раз переспросила она.
— Значит, так, — согласился Саша.
— С какого года вы работаете здесь?
Саша назвал год.
— Вы член цехового партбюро?
— Да, недавно избран.
И вновь наступила пауза. «С чего же начать?» — растерялась корреспондентка. При подготовке учебных материалов да и на практике она действовала смелей и уверенней. «А тут совсем раскисла, — мысленно отругала себя Елена, — раскисла, когда нужно оперативно подготовить живой и яркий материал».
— Каковы ваши показатели? — не найдя ничего иного, спросила Лена.
— За какой месяц?
— Ну, за квартал или за год…
— Лучше бы уточнить в конторе цеха. Могу ошибиться, — вытирая пот со лба, ответил Саша, чувствуя себя, как и журналистка, необычно скованно.
— В конторе я безусловно уточню, — кивнула Елена, тщательно записывая что-то непонятное и ненужное в блокнот. — Ваше имя впервые занесли на Доску почета?
— На областную впервые, раньше — на заводскую.
— Это очень приятно, не правда ли?..
— Конечно.
— И ваши родители вероятно гордятся этим?
Саша промолчал.
— Из вас и слова не вытянешь, — растерялась Елена. — Вы всегда такой молчаливый? Или только со мной? А я прошу помощи. Мне нужно написать о вас очерк в газету.
Александр беспомощно развел руками.
— Хорошо, я побеседую с вашими товарищами и начальниками. Надеюсь, они более разговорчивы.
Саша облегченно вздохнул.
— Однако не радуйтесь преждевременно. Мне еще нужно многое узнать от вас и только от вас, понимаете? Ведь у каждого человека есть индивидуальные черточки, что-то свое особенное, именно ему присущее. Не правда ли?
Александр снял массивные роговые очки и дружелюбно посмотрел на Лену.
— Не замечал, честно говоря, в себе особых черточек, — пожал плечами.
— Не скромничайте, — оживилась Леночка. — Вы не чужды юмора — одну, значит, черточку я уже подметила. А остальное тоже уловим. Дайте только срок. Чем вы занимаетесь в свободное время?
— Учусь на заочном филологическом. Только все это не для печати…
— Конечно, Александр, — согласилась Леночка. — Вы же видите: я ничего не записываю… Но… все запоминаю.
— Все? — широко раскрыл глаза Саша.
— Абсолютно. Могу повторить, если хотите. Впрочем, это ни к чему. Еще мало собрано материала. Сейчас я поговорю с вашими товарищами. Но мы с вами еще должны встретиться, желательно во внепроизводственной обстановке. Может быть, тогда вы не будете так скованны и малообщительны.
— Согласен. В любое время и в любом месте, — горячо откликнулся Быховский.
— Значит, договорились, — смешливо скосила на него глаза Лена. — Итак, где и когда?
VI
Диссертация Захарова продвигалась медленно. Вот уже столько лет он изучает работу областного подпольного центра, действовавшего в годы оккупации, а не все еще до конца ясно. Неожиданно теряются следы подпольщиков. Взаимоисключающие свидетельства мешают составить о некоторых единое мнение. К докторской Захаров приступил еще до прихода в редакцию. Вместе со своими учениками молодой кандидат наук рассылал письма оставшимся в живых участникам подпольной борьбы, родственникам погибших воинов подпольного центра. Со студентами пединститута побывал на родине руководителя центра, в небольшом поселке, где рос и учился будущий герой, встречался с его друзьями, соратниками. Работая затем секретарем горкома партии по идеологической работе, Захаров не прекращал изучения документов и обнаружил ряд новых имен подпольщиков. Они посмертно были отмечены наградами, признанием и уважением земляков. Уйму времени и сил отнимала ныне редакционная работа. Но как бы ни был занят Василий Захарович, он упорно трудился над диссертацией. Вот и теперь обрадовался известию о недельном семинаре редакторов в столице республики, веря, что обязательно выкроит время для того, чтобы повидаться с ветеранами подполья и поработать в архивах, тем более что, как он узнал, туда поступили новые документы.
Не будь в это время Захаров на семинаре в Киеве, все произошло бы по-другому. Но
семинар состоялся. И Василий Захарович, как известно, был его участником. А «на хозяйстве» в редакции остался Савочкин. Когда Курганский позвонил ему из Чижевского района, Илья Терентьевич возмутился:
— Что за ревизия? Вы на работе, получили задание — выполняйте. И не мудрствуйте.
— Я прошу разрешения написать об одном человеке. Передовике.