Меньшевики предполагали, что в начале «суда» выступят «обвинители», то есть Сухов и Рихтер, а защитник Ленина будет выступать после них. Но когда было объявлено, что защищать Ленина будет профессор Щепкин, то собравшиеся в зале потребовали, чтобы первое слово предоставили Щепкину. Соколовская отмечает, что «рабочие встречали Щепкина шумными аплодисментами потому, что он выступил в защиту Ленина, то есть в защиту Советской России».
После профессора Щепкина выступил известный в то время журналист меньшевик Канторович, затем что-то пытались говорить лидеры одесских меньшевиков Сухов и Рихтер. Как их встречали рабочие — сказано выше.
О содержании речи Е. Н. Щепкина мы частично узнаем из донесения агента «Азбуки» [18] от 5 февраля 1919 года в штаб Деникина.
«Профессор Щепкин,— сообщал агент под кличкой «Око»,— вначале говорил о том, что правительства Львова, Керенского и других являлись правительствами «без позвоночного столба» и что единственно большевики олицетворяют твердую власть за все время революции и что народ в массе идет за ними. Щепкин открыто защищал Ленина и так умело подвергал разбору все обвинения, выдвинутые против Ленина, что огромная аудитория Художественного театра ответила шумными аплодисментами».
КАК СТИХИ ПОДВЕЛИ КНЯЗЯ КОЧУБЕЯ
«В Одессе была дважды арестована, но оба раза бежала от белогвардейской расправы»,— это строки из автобиографии Елены Соколовской.
Один арест Елены известен. К белогвардейцам она попала в первый день высадки деникинского десанта. А когда она еще была арестована? Может, это оговорка в автобиографии? В своих воспоминаниях Елена совсем не упоминает о своих арестах. Некоторый свет на этот вопрос проливают воспоминания подпольщика Саввина С. Д. Он возглавлял в период англо-французской интервенции одну из «пятерок» городской партийной разведки. Он рассказывает:
— Елена Светлова, секретарь подпольного областкома, назначила одному из подпольщиков встречу на явке по Кузнечной, 50, квартира 12 и не пришла. Такого с нею еще никогда не было. Не явилась она и на заседание областкома, которое состоялось на второй день утром. Об этом я узнал от руководителя городской партийной разведки Ильи Кравца (Янишевского). Он поручил мне и другим руководителям «пятерок» выяснить все, что удастся узнать по этому делу. Соколовской не было несколько дней, все были очень встревожены. Около Дома трудолюбия встретил Деда Трофима (А. В. Трофимова). Не помню сейчас весь наш разговор, но хорошо помню, что он сказал: «Не беспокойтесь, Елена вынырнет». И Соколовская действительно «вынырнула». Она была арестована белыми офицерами.
В архиве института истории партии ЦК КП Украины хранится письмо Виктора Орловского Елене Соколовской. Он, находясь в штабе XIII армии, писал 12 декабря 1919 года:
«Наконец-то после полугодового перерыва я собрался написать Вам пару слов привета, душевно радуясь неверности полученных было сообщений о Вашем расстреле в момент занятия Одессы белыми. Второй раз в этом году мне приходилось переболеть душой о Вашем существовании и, к великой радости, собираясь уезжать из Москвы, узнал от т. Станислава (С. Косиора. — В. К.) о том, что Раковским получено сообщение, что Вы целы и невредимы и находитесь в Одессе. Можете себе представить, что пришлось мне пережить в эту минуту, столь для меня радостную».
В другом письме, адресованном Станиславу Косиору, Орловский писал: «Я отправляюсь в те края, куда выехала Ксения Листопад. Если увижусь с ней, обрадую ее известием о том, что Елена цела... Если не повесят,— я думаю вскоре увидеться с нею и с тобой».
Итак два свидетельства о том, что Соколовская подвергалась аресту в период англо-французской интервенции. Но в каком месяце, при каких обстоятельствах и как ей удалось вырваться от белых — ничего не было известно. Когда я писал книгу «Схватка у Черного моря», то решил не упоминать о первом аресте Елены.
Летом 1967 года я снова работал в архивах Москвы. На этот раз меня интересовали материалы к теме «Ленин и революционная Одесса». Однажды за весь день в тетради не прибавилось ни одной записи (бывают у исследователя такие «пустые» дни), собирался уже закончить просмотр архивных дел. Но неожиданно на глаза попадается письмо офицера французской службы из Одессы своему товарищу в Севастополь от 21 февраля 1919 года. Прочел и снял с него копию.
18
«Азбука» — так называлась осведомительно-разведывательная деникинская организация, во главе которой находился известный монархист В. В. Шульгин. Такое название этой контрразведывательной организации было дано потому, что ее агенты работали под кличками «Аз», «Буки», «Веди», «Зело», «Око» и т. д. В январе 1919 г. центр «Азбуки» перенесен был в Одессу.