Жрецы аккуратно разложили кровоточащие куски мяса по кругу. Их ноги были по колено в крови, на плащах запеклась кровь.
Отец поднял руки.
– Подойдите же, – скомандовал он мужчинам. – Тут столько кусков мяса, сколько вас. Каждый должен встать на кусок и произнести торжественную клятву.
Даже воины, привычные к виду крови, с неудовольствием выслушали это распоряжение. Посмотрев друг на друга, потом на отца, женихи медленно шагнули вперед, и каждый осторожно поставил одну ногу на кровавый кусок.
– Я клянусь перед лицом присутствующих и перед лицом великих богов Олимпа, что буду защищать Елену Спартанскую и избранного ею мужа от любых посягательств на их союз, – продекламировали они хором.
– Да будет так, – подытожил отец и обратился к жрецам: – Предайте животное земле. Насыпьте над ним высокий холм, пусть служит напоминанием об этом дне и о данной клятве. А теперь поспешим во дворец, – закончил он с улыбкой.
Казалось, улыбка эта появилась совсем некстати: словно он вообразил себя богом, который преуспел в изменении людских судеб.
XI
Тем же днем останки лошади были закопаны и над ними насыпан высокий холм.
Мы снова собрались в чистом и теплом мегароне, чтобы продолжить испытания. Была очередь Аякса говорить.
Агамемнон расположился среди женихов, а Клитемнестра сидела рядом со мной и матерью, справа от отца.
– Он и говорить-то, похоже, не умеет, – прошептала она мне. – Есть в нем что-то… звериное…
Я согласилась с ней. Это был мужчина огромного роста, остальные ему едва доставали до плеча. Огромная голова с мелкими чертами лица напоминала бычью. Вполне вероятно, что в копне густых волос прячутся рожки. Я вздрогнула, вспомнив Минотавра, чудовищное порождение женщины и быка.
Аякс пробирался в центр зала, по дороге задев плащом по лицу троих человек. Они отпрянули, толкнув стоявших сзади.
– Приношу извинения. – Аякс неуклюже поклонился. Казалось, при этом должен раздаться скрип, так его тело напоминало неповоротливую дубовую дверь. – Великий царь, царица, царевна, – обратился он к нам и приступил к официальной речи. – Я Аякс, сын Теламона, царя Саламина. Я очень сильный!
Об этом он мог бы и не упоминать – никто не сомневался.
– А почему я такой сильный? Благодаря Гераклу! Да, Геракл когда-то посетил моего отца. Он расстелил знаменитую львиную шкуру, встал на нее, простер руки к небесам и произнес такую молитву Зевсу: «Отец, пошли Теламону прекрасного сына с кожей крепкой, как львиная шкура, и храброго, как лев!» Вскоре я родился, и Геракл завернул меня в свою шкуру. В Немее до сих пор хранится кусок этой шкуры, но ее неуязвимость передалась мне! А еще у меня есть необыкновенный щит. Он называется… щитом Аякса.
Аякс гордо обвел нас взглядом, крайне довольный собой. Я не сдержалась, смешок сорвался-таки с моих губ.
Аякс недоуменно посмотрел на меня:
– Но, царевна, он действительно так называется. Он состоит из семи слоев бычьих шкур… да вот, сейчас вы все увидите его своими глазами!
С неожиданной для его комплекции живостью Аякс поспешил из зала за щитом.
Теперь уже все засмеялись, но смолкли, как только Аякс возвратился с огромным щитом на плече.
– Тихиос, лучший мастер по выделке шкур, изготовил этот щит из шкур семи быков, а сверху покрыл слоем бронзы. Ничто не может пробить этот щит!
В доказательство прочности своего щита Аякс стал стучать им об пол.
– Какое дело женщине до щитов из бычьих шкур? – с усмешкой проговорила Клитемнестра. – Неужели мужчины не имеют ни малейшего представления о том, что интересно женщинам?
– Благодарю тебя, Аякс, – вмешался отец, повысив голос, чтобы перекрыть грохот щита об пол. – А теперь скажи нам, пожалуйста, что ты намерен предложить в обмен на руку Елены? Если, конечно, не щит.
– Я? Великие дела! Я предлагаю великие дела! Никто лучше меня не умеет угонять стада. Скот означает богатство. Я могу увести огромные стада из Трезена, Эпидавра, Мегары, Коринфа, Эвбеи и пригнать их сюда.
При этих словах Элефенор воскликнул:
– Как? Ты собираешься грабить на моей земле? Как ты смеешь?
Он бросился на Аякса, который отмахнулся от него, как от надоедливой мухи. Толстяк, несмотря на всю свою массу, отлетел в сторону.
– Аякс… – Отец тщательно подбирал слова. – Не годится предлагать в качестве выкупа за невесту краденое.