фашизма.
Элеонора Дузе не принимает предложений, сделанных ей диктаторским
режимом, предпочтя им продолжение гастрольных скитаний по свету. Великая
актриса осталась верна чистоте своего призвания. До конца жизни, оборвав¬
шейся в 1924 году, служила она искусству. Она умерла вдали от родины, во
время гастролей в Америке.
Много аспектов включает в себя тема Элеонора Дузе и итальянский театр
ее времени. Театр вошел в ее жизнь с колыбели. Дочь бродячих актеров, она
родилась в Виджевано, где остановилась маленькая труппа, странствовавшая
по городам и селениям Северной Италии. Однажды, когда Элеонора была еще
ребенком, семья снова оказалась в Виджевано. Обычно актеры останавли¬
вались в грязных лачугах и затхлых гостиницах. На этот раз их приютили в
красивом, чистом доме. Перед отъездом девочка задержалась на лестнице, по¬
том с плачем возвратилась в комнаты, чтобы положить на диван свою куклу —
пусть хоть она останется в этом приветливом месте и будет счастлива!
Пройдет много лет. Однажды Элеонора скажет Ренато Симони, известному
драматургу, режиссеру, исследователю итальянского театра: «Возможно, я
ошиблась дорогой. Мне вспоминаются слова моего отца. Он говорил, что жен¬
щина должна жить в своем доме и выполнять великие обязанности доброты.
Не противлюсь ли я своей судьбе, уходя от того, что принято,— актриса,
разъезжающая по свету без отдыха и покоя? Хорошо или плохо то, что я
делаю?» И после минутной слабости прибавит: «И тем не менее я верна своей
человеческой природе, посвящаю себя этой жизни с неиссякаемым порывом и
не раскаиваюсь».
Можно ли хоть на мгновение усомниться в том, что жизнь Дузе была не¬
разрывно связана с театром? В одном из писем актрисы можно найти такие
строки: «Абсолютная необходимость все приносить в дар моему искусству либо
исчезнуть абсолютно — это самое абсолютное чувство, которое трепещет во мне
и сдерживается лишь моей волей».
Она любила искусство и терзалась им, не зпая успокоения. «Бороться и
действовать,— читаем в другом письме,— совершенствоваться и искать... ис¬
кать? Чего? Я этого не знаю, но у меня всегда была жажда, желание искать
где-то в другом месте, не здесь».
Уже будучи прославленной актрисой, поддаваясь временами унынию и пе¬
чали, она тосковала по тихой и безвестной жизни, в которой ей было отка¬
зано — на муку ей и во славу искусства. Ведь Дузе обращалась к зрителям
со сцены не по долгу актерского ремесла, а движимая настоятельной, само¬
властной необходимостью общения с людьми. Эта непреодолимая потребность
сказать нечто очень важное, волнующее именно ее, передать другим свои по¬
мыслы и чувства делала ее актрисой уникальной, единственной, неповторимой.
Она прочувствовала свое призвание, пережила свою миссию как самый жи¬
вой, яркий и глубокий момент своей человеческой природы.
Безгранично велико значение творчества Дузе для итальянской националь¬
ной актерской школы. Она раздвинула горизонты сценического искусства, со¬
единив в гениальной простоте живую правду жизни с поэтической возвы¬
шенностью, что приводило к эмоциональному воздействию неизъяснимой
силы.
Она продолжала дело своих предшественников, великих трагиков эпохи
Рисорджименто — Ристори, Росси, Сальвини,— принадлежа к той же школе пе¬
реживания. Но творчество Дузе открывает новый этап развития реалистиче¬
ского метода — искусство психологического реализма. Всепроникающая, все¬
поглощающая, беззаветная, пронзительно ранимая человечность образов, со¬
зданных актрисой, бросает вызов антигуманному, бездушному, страшному бур¬
жуазному миру, обрекающему героинь Дузе на трагическую гибель.
«Она не преступала законы драматического искусства,— пишет Элиджо
Поссенти, младший современник Дузе, критик и исследователь новейшего
итальянского театра,— она возвышалась над ними и вмещала жизнь в ясные
формы, вносила вдохновение в стиль, вселяла дух в материю. Она сливала
воедино жизнь и вдохновение, создавая правдоподобие до бесконечности поэ¬
тическое, самое прекрасное, становящееся истинной правдой. Если театр —
это условность, то Дузе была противоположностью театра, а если играть —
означает повторять хорошо написанную роль, то Дузе не была актрисой. В про¬
тивоположность театру, имитирующему жизнь, она владела магией, заставляя
раздвинуться свод, закрывающий наш горизонт, чтобы показать нам сквозь его
просветы свободную, вольную синеву неба. Она обращалась к самой сути че¬
ловека, и казалось, что лицо ее, фигура, голос, кристально прозрачный, с
переливами модуляций, как будто излучали ритм тихого пения — мелодии та¬
кой убедительной, что душа начинала петь и заканчивала пение вместе с нею».
Дузе озвучила своим искусством внутреннюю музыку театра, выявила его
поэтическую природу. Поэтический реализм ее искусства выразил духовную
суть и красоту внутреннего мира человека. Недаром она говорила: «Продолжаю
любить театр, люблю в нем превыше всего поэзию. Без поэзии театр сущест¬
вовать не может. Без нее останется лишь ремесло».
Мировая литература о Дузе очень обширна и многообразна, она включает
монографии, очерки, эссе, этюды, театральную прессу, свидетельства очевид¬
цев — журналистов, театральных критиков, писателей, деятелей сцены разных
стран, то есть всех тех, кто испытал на себе непосредственное воздействие ее
искусства и личности.
Много лет посвятила исследованию жизни и искусства актрисы Ольга
Синьорелли. Ее монография об Элеоноре Дузе, предлагаемая ныпе в русском
переводе советскому читателю, сочетает в себе непосредственную живость с
документальной достоверностью и представляет интерес как для широкого
круга любителей сценического искусства, так и для исследователей театра.
Монография Синьорелли лишена сенсационности «мифа Дузе», которой
грешат некоторые книги о великой актрисе, изданные за рубежом. Автор стре¬
мится последовательно и с большой достоверностью воссоздать весь жизнен¬
ный и творческий путь Элеоноры Дузе, от первых шагов на сцене до восхож¬
дения к вершинам сценического искусства, осветить последний период ее
жизни с мучительными годами молчания и возвращением в театр.
Эволюция репертуара Дузе, которая дана в книге Синьорелли, позволяет
проследить путь профессионального формирования актрисы, вехи ее трудного
становления в искусстве: от итальянских романтических драм, где она играет
с двенадцатилетнего возраста роли героинь, до шекспировской Джульетты,
ставшей ее артистическим рождением, от поразивших своей неподдельной
искренностью классических образов Дездемоны, Офелии и Электры (в «Орес¬
те» Альфьери) к настоящему триумфу в ролях Терезы Ракен в пьесе Золя и
героинь Дюма-сына («Багдадская принцесса», «Жена Клода»), когда Дузе
находит свою, современную тему в театре, становясь художником, открываю¬
щим новый творческий метод психологического реализма.
Дальнейшая эволюция репертуара актрисы дает возможность автору рас¬
сказать о лучших сценических созданиях Элеоноры Дузе в 80—90-х годах.
Это Саптуцца («Сельская честь» Берга), Маргерит Готье («Дама с камелиями»
Дюма-сына), Нора («Кукольный дом» Ибсена), Клеопатра («Антоний и Клео¬
патра» Шекспира), Мирандолина («Хозяйка гостиницы» Гольдони), Магда
(«Родина» Зудермана), роли героинь современной итальянской и французской
драмы.
Особое место отведено в книге Синьорелли теме «Дузе и Россия». Русская
литература о Дузе очень обширна. Общеизвестны высказывания многих дея¬