Ища тишины и уединения, она свернула на тенистый бульвар, становилось довольно жарко и над городом вставало душное марево хамсина. Ей нравилось бесцельно бродить по этому бульвару - он так красив и тенист, вокруг столько кафе, где можно с удовольствием отдохнуть. Она так давно этого не делала - просто посидеть с книгой или сигаретой в руках, рассеянно уставившись в пространство, и погрузиться в свои неспешные, спокойные мысли. Именно спокойные, даже вялые, в тон здешней неспешной, провинциальной жизни. Ее уединение было бы полным, если б не звуки тарахтящих мотоциклов, пряные, дразнящие запахи уличного фаст- фуда и ... крики чаек. Чайки-то как раз и вывели ее из задумчивости, Эл вдруг решительно встала и направилась к морю. Море встретило ее соленым, резким ветром и холодными брызгами. Пляж был пустынен, не считая отдельных спортсменов, целеустремленно бегущих вдоль кромки моря, да парочки не то бомжей, не то поиздержавшихся бекпекеров. С их стороны явно потянуло сладким запахом травы, и N. повернула обратно в городские кварталы.
Она медленно, без ясной для себя цели брела по узким улочкам старого приморского квартала. Эл часто останавливалась, чтобы сфотографировать
обшарпанные особнячки 100-летней давности в витиеватом мавританском стиле, простаивала долгие минуты у пыльных витрин магазинов тканей. Неужели кто-то еще покупает это? Пестрый плюш и тесьму, нитки для шитья и вязанья? Лавчонки мирно уживались с дизайнерского вида бутиками и кафе, а также архаичными букинистическими магазинами. В одном из них ее внимание привлек мужчина, сидящий на стремянке за большой, давно немытой витриной, погруженный в чтение какой-то ветхой книги. То что книга ветхая, она додумала - разглядеть ее через мутную витрину не представлялось возможным. Но более всего ее заинтересовал этот человек - она почувствовала какое-то смутное узнавание. Эл, поддавшись неожиданному импульсу, толкнула дверь, колокольчик звякнул. Мужчина обернулся и приветливо-близоруко улыбнулся ей, раскрытую, действительно ветхую книгу он отложил в сторону.
Был он высок, худощав, лет 50-ти на вид и напомнил ей давнего любовника, которым она когда была серьезно увлечена. Чем более она вглядывалась в него, тем более значительным казалось ей сходство. Однако Эл прекрасно отдавала себе отчет в случайности такого совпадения. Ей было известно, что он - талантливый, тогда начинающий, но уже довольно известный тележурналист, погиб в автомобильной аварии. У нее все эти годы не шел из головы тот факт, что случилось это после их бурной ссоры, и он ушел в метель, будучи уже нетрезв. Его пристрастие к алкоголю, тогда уже ей очевидное, и послужило причиной той роковой ссоры. А о его смерти она узнала лишь недели спустя, от случайных знакомых. Шок от этого известия был настолько силен, что Эл поняла, что беременна, когда поздно было уже что-то делать. Соня, несмотря на трагические обстоятельства, родилась cпокойным, послушным ребенком. C ней Эл не знала серьезных проблем ни в школе, ни сейчас в институте. Обстоятельства ее рождения они так и не решились открыть. Все откладывали, не желая травмировать ребенка, да и необходимости особой не возникало. Муж относился к ней как к родной, а поженились они, когда девочке было всего 3 года. Когда как-то зашла речь о годовщине свадьбы, то на недоуменный арифметический вопрос уже повзрослевшей дочери, муж, смутившись ответил, что сначала они с мамой пожили гражданским браком, проверяли чувства и друг друга на прочность.
Стряхнув невеселые воспоминания, на своем ломаном иврите (когда-то в юности она принялась было учить язык, но воспользоваться так и не пришлось) Эл спросила у букиниста нет ли у него книг по истории города? Под конец длинной фразы, устав подбирать слова, перешла на английский. Он, видя ее затруднения, ответил ей на вполне чистом английском, что нет, это не его специфика. А вот все, что ей когда-либо хотелось узнать про какие бы то ни было мистические учения, тайные или самые популярные - это пожалуйста, всегда к ее услугам. Наудачу (как она часто делала в последнее время), Эл спросила у него: “А нет ли у Вас книги про такое течение ... ну как же это... Элевадор.” Ей показалось, что мужчина вздрогнул, кивая на раскрытую книгу.
- “Я как раз читал об этом, перед самым Вашим приходом. Но как Вы...?”
- “Послушайте, я ничего не знаю об этом ... учении, или как его там. Одно только я знаю наверняка - Вы очень похожи на одного, дорогого мне человека, умершего много лет назад в России, молодым. А сейчас ему было бы примерно cтолько же лет, как Вам. Вот это кажется мне по-настоящему странным и необъяснимым, с обычной, человеческой точки зрения.”