"- Ну что ж, Элла. Так Вы говорите, что диссертацию не стремитесь защищать? Хотя
я бы на Вашем месте еще хорошенько подумала. Просто понимаете, у нас здесь свои правила игры, и без ученой степени Вы не сможете рассчитывать на то, чего безо всякого сомнения достойны... Хотя конечно же Фонд выделит исследовательский грант, но судя по справкам с Вашей прежней работы - это все равно крохи..."
"- Я все понимаю, Наталья Александровна, и на многое не рассчитываю. Меня бы более чем устроил статус так сказать внештатного сотрудника - ну я не знаю, как Вам это будет удобнее оформить. И потом у меня еще младший сын, я его готовлю к поступлению в школу, так что мне было бы желательно работать в основном из дома. Если это конечно возможно. Ведь многие материалы я могу получить по Интернету, правильно я поняла?" спросила она, покручивая кольцо на среднем пальце. Эти ее нервные, тонкие пальцы никогда не были в полном покое. И ведь сколько раз ее предупреждали - не надо ничего крутить или теребить на собеседовании, а вот ведь все равно - никак не могла усидеть спокойно. Ну не четки же ей в конце концов было перебирать? Да и потом не помнила она откуда это кольцо взялось, а снять его почему-то не снимала. Было оно массивным и сделано скорее всего из какого-то сплава с содержанием золота, с довольно прилично сохранившейся геммой на лазоревого цвета камне. На нем, насколько она могла разобрать сейчас после операции на глаза, после которой она наконец-то сняла очки, которые носила постоянно - Бог его знает сколько лет - еще с первых курсов института наверное, так вот на нем был изображен мужчина, в старинном головном уборе, всматривающийся в морскую даль. По крайней мере, так ей это виделось.
Кольцо это уже с самого начала их встречи привлекло внимание профессорши - вещь на вид была довольно старой и верно недешевой, так что смотрелось оно несколько чужеродно вместе с этими ее джинсами и забранными в хвост рыжеватыми волосами. “Интересно, что это за кольцо у нее такое?” подумала Наталья Александровна про себя, а вслух хорошо поставленным голосом опытного лектора и администратора продолжила: "- Да конечно, эти фонды были как раз недавно оцифрованы. Так что Вы сможете работать и из дома, и вообще в любом удобном для Вас режиме. Вы ведь уникальный специалист, Элла! Что же касается оплаты, я сделаю все, что смогу. По максимуму. Часть материалов предоставят Вам наши коллеги из Фонда по изучению еврейской истории. Они, скорее всего, будут по- английски. Это ведь для Вас не проблема?"
"- Да нет, английский или испанский - для меня это все равно."
“ - Ну вот и прекрасно. Значит договорились. Подпишите в отделе кадров все бумаги, думаю через пару дней все будет готово, они Вам сами позвонят и все подвезут. Ну и придется немного повозиться с писаниной - на грант надо подать заявление и все такое прочее. Я отряжу Вам кого-нибудь из аспирантов в помощь. Да вот хоть его - вскинула она глаза на заглянувшего в этот момент в ее кабинет молодого человека. “Антон, заходи, ты-то нам как раз и нужен.” Высокий, темноволосый парень в джинсах и черной водолазке, “этакий метросексуал” еще подумала про себя Элла, сверкая обаятельной улыбкой представился и, как ей сначала показалось, с напускным энтузиазмом предложил свои услуги по подготовке как он выразился “проекта”. Ее слегка передернуло - на прежней работе любое самое пустяшное дело в виде емэйла клиенту по элементарным правовым вопросам напыщенно именовали “проектом”.
Но парень был так заразительно молод и как это принято говорить “позитивен”, что она через какое-то время расслабилась и уже принимала из его рук дивно пахнущий, виртуозно добытый им из заваленной бумагами кофе-машины напиток и купленную им для кафедральных посиделок пастилу. Профессорша наблюдала за ними с ироничным огоньком в глазах, видимо просчитывая про себя, когда же наконец юнец осознает, что заинтересовавшая его “молодая” особа едва ли не в матери ему годится. Впрочем, кто ж их молодых разберет, может парня это- то как раз и привлекло в незнакомке? Ведь ни для кого не секрет, чего молодые мужчины ищут в опытных состоявшихся женщинах, которые к тому же не стремятся выходить за них замуж, рожать им сопливых ноющих детей и обременять всяческими иными способами. Один сплошной праздник освобожденного секса, ура! И все же она отдавала себе отчет, что завидует этой чудаковатой 40-летней женщине - при всей ее зажатости и своеобразной, неровной манере общения, в Элле явно было что-то такое, необъяснимо привлекательное, не оставлявшее представителей противоположного пола равнодушными. Профессорше уже представился не один случай наблюдать, как мужчины - хоть старики, хоть зеленые юнцы, вон хоть как этот самый Антон - делали на нее “cтойку”. Видимо ее отсутствующий вид, весьма еще стройная (для таких-то лет) фигурка и огромные серо-зеленые, с этакой поволокой глаза действовали на мужиков возбуждающе. Причем сама Элла то ли ничего подобного не замечала, а то ли искусно делала вид,