“- Элла, Вы соткались из морозного воздуха как ... Снежная королева! Я и не заметил, как Вы подъехали, давайте я помогу запарковать машину, а то у нас здесь свои порядки...” Он уже спешил внутрь, видимо чтобы накинуть куртку, но она его остановила, окликнув: ”Не надо, не беспокойтесь, я пришла пешком”. Антон с удивлением, даже как-то недоверчиво посмотрел на нее и сказал:
“-А, ну да, Вы же где-то здесь неподалеку живете. Или все-таки Вы меня разыгрываете, и карета осталась за поворотом? Признавайтесь скорее.” В тон его сказочной версии ее появления, Элла с усмешкой ответила:
“-Да нет, юноша, я давно уже с бала, а карета моя превратилась в тыкву.” Антон ничего не ответил, только внимательно, как-то по-новому посмотрел на нее своими миндалевидными светло-карими, с каким-то медовым оттенком глазами, и приглашающим жестом позвал за собой. В просторной, неожиданно светлой и современной (как впрочем и вся остальная обстановка этой квартиры) прихожей он помог ей раздеться, и глядя как она потирает замерзшие руки, предложил пройти в кабинет и начать просматривать документы на письменном столе, пока он сварит кофе. “Ничего себе кабинет” вслух, не удержавшись выдохнула она, пройдя в указанном им направлении. Это было пожалуй единственное место в квартире, где ее новый владелец (или может наследник?) сохранил обстановку середины прошлого века. Все стены были заняты книжными шкафами темного дерева, а помутневшие от пыли и времени стекла скрывали за собой не просто библиотеку из спецлитературы или там макулатурных собраний сочинений 1980-x годов, а ... несметные сокровища. Она как загипнотизированная переводила глаза с одной
полки на другую, читая названия на книжных корешках с ятями и без, на русском и всевозможных европейских языках. Чего тут только не было! Часть изданий литературных классиков и знаменитых российских историков похоже были прижизненными. Она вздрогнула, как нашкодившая школьница, застигнутая на месте преступления, когда Антон, неслышно вошедший в кабинет с кофе и горячими тостами, прокомментировал:
“- Мой дед (тут он назвал фамилию известного деятеля советских времен) был завзятым коллекционером. Хотя знаете, Элла, у меня двойственное отношение к этому богатству - я так думаю значительную его часть изъяли при арестах и обысках в 40-е годы, а может уже и в более позднее время. Дед был знаете ли такой академик от ОГПУ / КГБ. Садитесь же, вот сюда, в кресло, вам там будет удобнее. Ну, и чего Вы так смутились?” откомментировал он вспыхнувший на ее щеках румянец.
А что она могла с собой поделать? Элла всегда легко конфузилась, к тому же ее очень светлая, как у всех рыжих, кожа легко покрывалась краской стыда или смущения. Антон деликатно переключил разговор на другую тему, извинился за столь неожиданное приглашение, мол она небось Бог знает что подумала, а на самом-то деле он просто ждет важного видеозвонка - у него сегодня финальное собеседование по скайпу. Он с неожиданной откровенностью - ведь они виделись- то всего второй раз в жизни - ответил ей на все вопросы, которые она мысленно себе задавала: да, это квартира его деда, оба и дед и бабушка уже умерли, а родители - дипломаты в длительной зарубежной командировке. История - это его хобби, хотя профильное образование имеется, а так по основной своей, дающей средства на жизнь специальности, он математик, а в прикладном смысле - программист. Собеседуется он, и уже довольно давно, с одной ирландской компьютерной фирмой, и кажется они готовы сделать ему предложение. Почему Ирландия? А почему бы и нет? У него девушка учится в Англии на архитектора и похоже не собирается возвращаться в Россию. Здесь его ничего особенно не держит, аспирантуру вот только для порядка надо бы закончить - не любит мол бросать дела на полпути. Элла отметила про себя, как искусно он в таком сжатом формате расставил все точки над “i”, умение так четко формулировать свои мысли ей импонировало, как и его открытость.