— Эй, ты чего дерёшься? — возмутился Себастьян, прижав ладонь к щеке.
Он дёрнулся было, порываясь встать, но вокруг лодыжки вдруг обвился толстый корень, едва не намертво удерживая на месте. Без угрозы, впрочем. Лежи, мол, придурок, пока дают.
— Ладно, ладно, — примирительно произнёс он, возвращаясь в прежнее положение. — Спасибо. Ещё раз.
Верить ему не спешили — на лодыжку давило с добрую минуту, прежде чем Неметон утихомирился и отпустил. Но в расслабленно-сонное состояние погружать себя и всё вокруг не спешил, напротив — шумел кроной, хоть и не слишком громко. Причину Себастьян понял не сразу — только когда ощутил отголосок чужих мыслей. Привычно беспорядочных, туманных и знакомых. Кто ещё в лесу может так много думать о сладостях и бешеной лесной нечисти? Он открыл глаза и поднял голову, чтобы увидеть Мэйра в сопровождении трёхрогой лошади. Если таковой вообще можно назвать стройное создание с чёрной словно ночь гривой, едва не стелющейся по земле. Безумно красивое и столь же опасное даже по ощущениям.
— О, всё ещё жив, — констатировал Мэйр, зловеще сверкая глазами из-под капюшона. — Не то чтобы я сомневался, конечно.
И, пройдя мимо, плюхнулся в ямку между двух мощных корней тысячелетнего дуба. Ни тебе суеты, ни возмущений, ни укоризненных взглядов. Что уж скрывать, Себастьян смиренно (и малодушно) ждал обычной реакции на свои выкрутасы. А получил…
Ничего не получил. Как будто он пустое место.
Разумеется, мириться с таким положением дел он не собирался. Однако его планы задобрить вредного эльфа были нарушены.
Узрев прямо перед собой крупную рогатую морду, Себастьян дёрнулся и тут же зашипел, больно приложившись макушкой о ствол. Келпи жрать его лицо не спешил, просто обнюхал, невзначай мазнув по щеке бархатистым носом. Отшагнул чуть подальше, очень по-людски склонил голову набок. В полночно-синих глазах можно было с удивительной лёгкостью прочесть неприязнь и сомнение.
— Тен-Тен, фу, — послышалось сбоку недовольное бормотание, — ты не будешь его есть! Ну… брось, там и жрать-то нечего, жилы одни.
Волшебный конь поглядел на своего не менее волшебного друга. И, видимо, поверил ему на слово. По крайней мере, съесть его покуда не пытались.
— Тен-Тен? — вдосталь налюбовавшись конём, красующимся перед ним изо всех сил, полюбопытствовал Себастьян. В одной только позе читалось: «Я лучше тебя, смертный!», и с простеньким именем это никак не вязалось.
Мэйр молчал. Он всё ещё был зол, недовольство исходило от него волнами. И не только оно — Себастьян чувствовал, что он чем-то всерьёз озадачен и даже ошарашен. Мысли он прятал старательно. Пусть и не настолько, чтобы Себастьян не мог бы их прочитать, будь у него полный резерв и чуть больше желания влезать в чужую голову…
— Таэн’Нэйерис, «Черный Шторм» на имперском, — неохотно пояснил Мэйр.
— Красиво. Как и он сам.
Келпи снова фыркнул — кажется, он был польщён, — и вдруг обернулся темным маревом, слился с тенью. Всё произошло так быстро, что не гляди Себастьян внимательно — непременно бы удивился, куда это пропала здоровенная хищная зверюга. (Недалеко пропала, судя по подозрительному шуршанию в ближайших кустах.)
— Выпендрежник, — пожурил Мэйр, слабо улыбнувшись. — Если бы не некоторые очевидные различия, то я бы решил, что он твой брат-близнец, потерянный в младенчестве.
— Кто знает, где ещё гулял мой папаша…
— Вряд ли бы у него получилось натрахать коня. Тем более этого.
Выдав это ценное замечание, он снова замолк. Вокруг него стаей ярких светлячков роились крохотные огоньки. То, видно, была магия Неметона, и она радовалась явлению своего хранителя. Изредка Мэйр протягивал руку и ловил огонёк, сжимал в кулаке. Тот гас с тихим шипением, однако на смену загоралась дюжина новых.
Себастьяна за этим нехитрым развлечением старательно не замечали.
И Себастьян, столько лет спокойно выносивший одиночество, вдруг понял о себе кое-что. Он, Бездна пожри, ненавидит, когда его не замечают! Да ещё и так картинно. Да ещё и его собственный эльф! Видят боги и богини, лучше бы щетинился стальными иголками и костерил на все лады.
Ссориться, впрочем, тоже не хотелось. Попросту сил нет. Поэтому он спросил то, что сейчас интересует больше всего прочего:
— Что с твоей рукой?
— Не бери в голову. Всё в порядке.
Вот и поговорили.
Перед глазами, совсем как наяву, вдруг мелькнула картинка: Мэйр, окружённый зловредными красноволосыми детишками, кулаком ударяет в центр толстого пня, и тот разлетается в мелкую щепу. Довольно впечатляюще. И столь же кроваво — рука в видении казалась затянутой в красную перчатку. Теперь же о правдивости картинки свидетельствуют несколько длинных порезов да россыпь царапин на смуглой кисти.
Ну вот и хорошо.
— Зачем ты колотил пенёк?
Мэйр с недовольством покосился вверх.
— Ябеда, — проворчал он. И затем прибавил, уже взглянув на Себастьяна: — Перевёртыш застрял внутри пня. Ты про них должен был читать, я тебе книжку давал, помнишь?
Не дожидаясь ответа, Мэйр взмахом рук отогнал назойливые огоньки и поднялся с земли.
— Если ты нагулялся, мы могли бы пойти домой.
Себастьян кивнул и поднялся. Но не съехидничать не смог, припомнив, как вероломно некромантишка испортил им утро:
— Только если там нет этого твоего Фре-енсиса.
Волну негодования он ощутил тут же — как будто это он виноват, что его едва ли не вышвырнули из их дома! И нагло лезли в голову, нарочно думая о том, о чём Себастьян мог пока только мечтать.
— У этого моего Френсиса вообще-то работа есть.
«И целых два мудака-коммандера, которым не терпится послушать свежие сплетни про моего якобы парня…»
«Якобы?!» — хором возмутились внутренний голос, монстр и самомнение.
Чересчур громко возмутились: Мэйр вытаращился на него так, будто он только что убил и съел Тен-Тена. Ну или Френсиса, чтоб его Хладная.
— Домой пошли, — прежде чем к целителю вернулся дар речи, бросил Себастьян и быстрым шагом ушёл вперёд.
Желание не слышать больше чужих мыслей вспыхнуло с новой силой. От обиды, не иначе.
========== Глава 11 ==========
В это время года солнце клонится к закату всё быстрее. С каждым днём, минута за минутой, час за часом — и не успеешь оглянуться, как за окном уже в пять пополудни становится темно, будто ночью. Вот и сейчас, пока они дошли до дома Мэйра (в тягостном молчании), сумерки опустились на опушку.
Себастьян вошёл в длинную прихожую первым, тут же скинул обувь с налипшими на неё листьями, куртку, пропахшую лесом; пристроил на обычное место свой лук.
«Даже пострелять не успел».
И когда бы? Сначала к себе звал Неметон, желая познакомиться с незваным гостем, потом стрельнуло поработать над защитой, и стало уже не до стрельбы. Да и Мэйр за спиной, сердитый и дёрганый, к охоте не располагал.
Не день, а сплошное расстройство.
— Я в душ, — бросил он, направляясь к лестнице.
— Я сделаю чай, — буркнули в ответ.
Ну просто прекрасное начало вечера.
По счастью, у воды есть одно очень большое достоинство — вместе с грязью и потом она смывает дурные мысли. А таковых в голове Себастьяна водилось немало. Спасибо Френсису, Фалько и самому Мэйру, рядом с которым никак не получается снова стать отстранённым занудой, интересующимся только книжками, стрельбой и сомнительными экспериментами с непатентованной магией.
Согревшись под тёплой водой, от души натершись ароматным травяным мылом, в кухню Себастьян спустился в куда более благостном настроении. Мэйр привычно крутился у стола, расставляя чашки и раскладывая по тарелкам разогретый ужин.
— Война войной, а умирать с голода никому не позволено? — усмехнулся он, глядя на эти хлопоты. — Помочь?
— Нет, спасибо, — сухо откликнулся Мэйр. — И нет, не позволено. Есть уйма куда более занятных способов умереть.
Что ж ясно, с ним всё ещё не собираются разговаривать. Желание расколотить что-нибудь (а кого-нибудь — убить) вспыхнуло с новой силой. Звякнув вилкой, он уткнулся в тарелку и принялся за еду. Мэйр уселся напротив через несколько минут — раздражающе чужой, холодный и будто бы вмиг переставший испытывать к нему хоть что-нибудь.