Да, он всё прекрасно понимал. Вот только оттого не делалось менее обидно и досадно.
— Сам виноват, — тихо пробормотал он, кутаясь в утащенный с дивана плед и невидящим взглядом глазея на весело потрескивающий огонь в камине. — Нет бы переспать и забыть. Эльф, твою мать, волшебный…
Переспать и забыть у Мэйра никогда не получалось. Не из того он теста сляпан. Но не винить же в своих половых трудностях беднягу Себастьяна? Да и как это прозвучит? Мол, вздумал меня трахнуть, вот теперь люби и корми вовремя?
Даже в мыслях и в шутку получилось как-то до Бездны унизительно. Уж лучше сидеть в своём лесу, гордому и печальному, и пьянствовать в компании ебанутого дерева, вредной лошади и ехидного кота. Ну и прочей нечисти…
Будто в ответ на его мысли, опустевшая бутылка мягко замерцала. Мэйр изумлённо вздёрнул брови, потом заглянул в горлышко и негромко хмыкнул.
— А, это ты, приятель. Решил заглянуть в гости?
— Гос-сти, — зашипел броллахан, а это был именно он. — Гости, Айнэ-ши.
— «Огонёк»? Лихо ты моё имечко сократил, — проворчал Мэйр, впрочем, беззлобно. Будучи одной из низшей разновидностей нечисти, говорил броллахан с трудом, бросая отрывистые слова на ломаном фейском. Понятное дело, имя «Мэйраэн» ему выговорить трудновато. Но «великий господин Огонёк» звучит уж очень нелепо.
— Гос-сти.
— Ты не один?
Мэйра обожгло чужим отчаянным негодованием. Броллахан сердито завертелся волчком в бутылке, отчего та пошатнулась. Кажется, ему не терпелось что-то донести до хранителя Неметона, который вызволил его из недр трухлявого пня.
— Зо… лото, — зашелестел он. — Золото. Гос-сти. Зо-ло-то. Гости… л-ло-орд…
«Золото! Золото! Золото! — пронёсся в голове хор птичьих голосков. — Смотри не пожалей!»
Мэйр застыл на месте, поражённый внезапной догадкой, и прислушался к ощущениям.
То, что он ощутил, ему, мягко сказать, не понравилось.
— Гости, — прошептал он одними губами, погладив выпуклый бок бутылки. — Спасибо, приятель. Мы в расчёте.
Он поднялся с пола и, обернувшись к входной двери, прибавил громко — так, чтобы было слышно незваным гостям у крылечка:
— Ваша госпожа разве не потрудилась объяснить доходчиво, что душегубам здесь нечего ловить?
Медленно, со скрипом дверь отворилась, являя хозяину дома парочку безобидных с виду ребят. Парень и девчонка. Невзрачные на лицо, коренастые, загорелые, в неброской одежде; выгоревшие на солнце длинные волосы заплетены во множество тонких косичек… В общем, типичные гильдейские убийцы.
— Тёмной ночи, Мэйраэн-ши, — кротко промолвила девушка. — Моё имя — Шена, а это Питер. Мы желаем говорить с вами.
Парень, названный Питером, вздорно фыркнул. Он явно не говорить хотел, а сотворить что-нибудь доброе и вечное. Мэйр же скрестил руки на груди и выразительно поморщился.
— Давай без этого дивного дерьма, дорогуша? Обращения «фэ» и «ши» дозволены лишь фейри. А вы не фейри, да и я тоже.
— А кто же ты? — изумился Питер нарочито елейным тоном. — Ах, да. Ублюдок, чьё существование позорит всю жилу Вольфрама.
— Совершенно верно, — Мэйр, давно отучившийся вестись на дешёвые подначки, лишь надменно улыбнулся. — Что от ублюдка Вольфрама понадобилось ублюдкам Хельты?
Ассасин зло сверкнул глазами. «Звер-рь», — тут же зашипела бутылка с броллаханом, однако подсказок и не требовалось.
— Знаешь, я думал, ты немного больше. И страшнее.
— На тебя хватит.
Он весело оскалился, обнажая мощные клыки. Нашёл чем пугать полудемона.
— Проверим?
— Э, нет, я боюсь! В смысле, ну, а вдруг ты блохастый?
— О, я заставлю тебя бояться, ты, дерзкая неметонова шлюшка…
— Хватит, Питер! Было велено решить вопрос по-хорошему! — окрикнула Шена и устремила на Мэйра заискивающий взгляд. — Мэ… Господин, принцесса желает получить то, что должно было принадлежать ей.
Нетрудно было сложить два плюс два и понять о чём — точнее, о ком — речь.
Себастьян. Его хочет заполучить престарелая принцесса фейри, подмявшая под себя Гильдию Убийц. Она же сговорилась с его отчимом десять лет назад.
Тем хуже для неё. Синтар — это ей не южное побережье; здесь правит Мэйр.
Он, может, и ублюдок от жилы Вольфрама, однако теперь в нём проснулся демон. «Имя демону — огонь и ярость». Хотелось выбить девчонке зубы, и то лишь потому, что она произнесла чужие опрометчивые слова. Будь здесь и сейчас сама Хельта, она бы не вышла за порог живой.
И Хельта это понимает. Поэтому-то её здесь и нет.
— И что же это?
— Мальчишка, — грубо бросил Питер. — Отдай по-хорошему, а нет — я буду рад по-плохому.
— Ты так говоришь, будто он — моя вещь, — Мэйр укоризненно покачал головой, а затем резким тоном прибавил: — Он не вещь. Однако сейчас он принадлежит мне. И вы можете убраться по-хорошему, иначе я буду рад по-плохому.
Он был счастлив — просто до Бездны! — что всего этого не слышит Себастьян. Мигом припомнились его чудные рассказы об отчиме, сговорившемся с Хельтой. О том, как жители целой деревни либо попрощались с жизнью, либо сошли с ума. О том, как Себастьян ненароком убил свою сестру и взрастил в своей голове монстра, чтобы хоть как-то защитить разум.
Да, хорошо, что он не слышит этого снова.
Мэйр невольно оглянулся на лестницу, неизвестно что желая (точнее, не желая) там увидеть, и нервно усмехнулся сам себе — будь Себастьян там, вряд ли смог бы удержаться. Не ощутить на себе действие его тяжёлой, бешеной магии и вовсе невозможно.
«Надо запомнить, — отстранённо подумал он, — психованные менталисты после секса спят крепко и не лазят в чужие головы».
— Мы могли бы, — протянул Питер, лишённый и половины самосохранения своей подружки, — но вот в чём дело, Хельта очень настаивает на возвращении ей её же собственности. Недешёвой, между прочим. А её высочество очень не любит расставаться с золотом попусту…
— Золото! — спешно вклинилась Шена. — Мы готовы заплатить, господин, если вы пойдёте навстречу принцессе.
— Золото, — протянул Мэйр, изображая задумчивость. На деле же от наглости Хельты и её прислужников он пришёл в такую ярость, что даже в ушах зашумело. — Золото. Это прекрасно, моя дорогая. С этого и следовало начать!.. Я бы сразу понял, что у вашей перезрелой принцессы начинается старческий маразм, и не тратил время на разговоры.
Девушка нахмурила белёсые брови, на её лице обозначилось сердито-непонимающее выражение, и Мэйр охотно пояснил:
— Мы не в Сером Доле. О мальчишке теперь знает уйма народу, и его, чтоб вас, нельзя снова купить, как кусок мяса. Любому идиоту это должно быть очевидно. Любому, кроме вашей госпожи, — он презрительно фыркнул. — А чтобы утащить его силком, придётся сначала убить меня.
— Это значит «нет»? — мягко и почти восторженно осведомился Питер.
Мэйр склонил голову набок и снова улыбнулся.
— Это значит «подойди и попробуй», блохоловка.
Асассин сделал пару едва уловимых шагов, ловким прыжком перемахнул через кресло и метнулся к Мэйру, радостно скалясь. Он явно не ожидал подвоха от тщедушного полукровки; вот и чудовищной силы удар под дых стал для него сюрпризом. Не дожидаясь, пока противник продышится, Мэйр двумя руками схватил его за шею. Хорошенько приложил башкой о тяжёлую каминную полку.
Тихий хруст, и блохастый засранец Питер неуклюже рухнул на живот, разбрызгивая по полу кровавую кашу с ошмётками мозгов.
Мэйр брезгливо скривился, провёл по лицу рукавом и обернулся к девчонке. Шена всё так же стояла возле двери, стиснув пальцы на рукояти короткого шафрийского меча. От неё разило неверием и гневом, но больше страхом. И непониманием, что за тварь перед ней стоит и на какие ещё трюки горазда.
«Что ж, неплохая выдержка».
— Без фокусов, милочка. Твоя жизнь сейчас целиком зависит от моего великодушия.
Шена недоверчиво покусала губы. Ещё раз глянула на своего спутника, теперь уже бесполезного. Мэйр не менталист, но её мысли почти услышал — жить девчонке охота чуть больше, чем угодить своей повелительнице.