— Может, договоримся? — предложила она, приняв соблазнительную позу и облизав губы.
— Не договоримся! — отрубил старик.
Я посчитал, что, как милостивый демон, не могу не прийти суккубе на выручку. Потому я выступил вперёд, едва не врезавшись в Харона, и сказал:
— Ты сделаешь так, как я прикажу, или я разнесу и тебя, и эту лодчонку, и всю эту тошнотворную реку.
Одновременно я потянулся к паразиту. Тот не подвёл, успев частично восстановиться. Я ухватил его и сдавил, выжимая скопившиеся в нём силы, впитывая их…
…И кожа моя вспыхнула белоснежным, ослепительным светом. Громко охнула Дженни, взлетела, испугавшись неожиданного всплеска. В моей ладони возник клинок — узкая полоска чистого сияния, девственно-белого, гудящего от сдерживаемой мощи.
И я уж убедился в том, чтобы за спиной возникли крылья. Направил в них едва ли не половину полученной энергии.
Ибо образ — это всё, что делает разумного в глазах остальных.
Старик закричал, закрыв лицо руками. Седые заросли на лице Харона загорелись, зашипела вскипевшая плоть на его ладонях.
— Хватит! Хватит! Я согласен! Провезу! Перестань!
Вот и славно. Эта короткая демонстрация полностью опустошила осколок ангела. Думаю, в течение следующих пары секунд подсветка потухла бы сама собой.
Я оборвал ручеёк божественного проявления и обернулся на Верилию. Она перенесла моё преображение куда легче и лишь раздражённо тёрла веки.
— Козёл… Предупреждай заранее, если хочешь поработать фонарём, — буркнула она.
Эта непочтительность могла привести в чувство Харона. Но, взглянув на старика, я убедился, что он сломлен. В его взоре горел страх — и жуткая, всепоглощающая ненависть.
Он отошёл, давая нам взойти на борт. Я прыгнул в ладью, галантно подал руку Верилии (она отказалась принимать её) и усадил вернувшуюся Дженни на плечо.
— Ты бы это, завязывал с фокусами, — пробормотала суккуба, поставив на дно рюкзак и убедившись, что Харон убрался на другой конец ладьи, — Сейчас всё круто и здорово, но в любом городе… да везде, где много дьяволов… тебя порвут. Жополизов богов у нас не привечают.
— Я не…
— Неважно. Главное, не подставляй меня под удар, когда решишь, что пора подохнуть, вывернувшись напоследок наизнанку.
— Ага, осторожнее быть надо, — вставила пикси. Она мало что усвоила из диалога, однако мнение имела.
— Харон знает, куда плыть? — сменил тему я.
— Естественно, — отмахнулась суккуба, — Он доставит нас к главному зиккурату, у которого находится портал. Там же содержатся пленные, так что твоя Лютиэна тоже будет там. Как и мои дебилы-напарники, если их ещё не прирезали.
Плаванье прошло на редкость мирно. Да, периодически над нами проносились громадные тени, заунывно подвывая, а по бортам лодки стучали призрачные кулаки… А один раз из туманного марева возникла гигантская фигура, которая занесла над ладьёй молот размером с половину манхэттенского небоскрёба… Но Харон что-то воскликнул, воздел палец — и фигура рассыпалась на тысячи стенающих тёмных душ.
Наконец из мглы выплыл противоположный берег. На нём высилось монументальное прямоугольное сооружение из грубого камня. Пусть в высоту оно заметно уступало вышеупомянутым небоскрёбам, зато его основание было значительно шире. От него к вершине вела длинная крутая лестница, разрываемая площадками. Состояло здание из нескольких поставленных друг на друга параллелепипедов и пирамид.
Лестница была ярко освещена: на каждом пролёте выстроились ряды факелов. По ней степенно двигались облачённые в белое разумные, чьи лица скрывали маски.
Ещё больше гран-инкастодов стояло у берега. Они смотрели на то, как приближается ладья.
— А они, походу, уже начали ритуал, — подчёркнуто спокойно сказала Верилия, — И увидели наше приближение издалека.
У берега собрались клубы тумана, формируя пристань.
Я посмотрел на Харона. Во взоре старика бурлило злорадство.
Ладья пристала к берегу.
И толпа, собравшаяся нас встречать, пришла в движение.
Глава 6
Времени оставалось в обрез.
— Гран-инкастоды как, намного сообразительнее обычных инкастодов? — шёпотом спросил я у Верилии. Та покосилась на меня.
— Кое-какие мозги у них есть, они ж организовали подобие общества. Да и без соображалки до жертвенных ритуалов не допрёшь. Но гениев и магов среди них точно нет. Так что если пробиваться с боем…
— Смотри и учись, — остановил её я и сошёл на берег. Сложил молитвенно ладони и закричал, стараясь, чтобы каждый ублюдок в белом балахоне услышал мои слова: